Быть или казаться?

Ведущий эксперт центра военно-политических исследований МГИМО, доктор политических наук Михаил Александров обратил внимание на следующие моменты в различных геополитических проектах Российской Федерации.

Проект первый. Поддержка американского вторжения в Афганистан. Результат: увеличение объемов наркоторговли на территории Сибири и вообще на территориях постсоветского пространства. Боевики ИГИЛ (организация запрещена в России) создают потенциальную угрозу вторжения в государства Средней Азии.

Бизнес-война на территории Афганистана не стабилизирует регион, а создает условия для еще большей эскалации. Нужно ли было помогать США и НАТО? Конечно, западная коалиция все равно вторглась бы в Афганистан, однако, зачем оказывать ей добрые услуги в ходе войны с местным населением, которое записали в экстремисты.

Проект второй. Вокруг Грузии. После распада СССР Абхазия и Южная Осетия в результате войны не были поглощены Грузией, однако Россия лишилась военных баз на территории Батуми и Ахалкалаки. Власть в Аджарии была заменена в пользу Тбилисси. Американские военные и НАТО контролируют ситуацию на территории закавказского государства, создан стратегический логистический коридор Турция — Грузия — Азербайджан, войска НАТО получили быстрый выход к Каспию.

Чем отвечали в России? Поддержали независимость Абхазии и Южной Осетии, но зачем-то ликвидировали свои военные базы в Камрани (Вьетнам) и Лурдесе (Куба). В итоге в 2008 году военные специалисты из США и Грузии попытались ликвидировать независимость Южной Осетии. Российские войска не только отразили агрессию, но и быстро разгромили грузинские вооруженные. Однако было принято решение не продолжать наступление. Таким образом Грузию оставили в сфере влияния США и НАТО. В результате своих человеческих потерь Россия всего лишь сохранила статус-кво в регионе.

Проект третий. Прибалтика. Государства Прибалтики были приняты в НАТО, а этнические русские превращены там в жителей с урезанными гражданскими и политическими правами подвергающиеся экономической дискриминации. Стоило ли прибалтийскую «независимость» поддерживать экономически? Выгоды некоторых бизнесменов оказались выше принципиальной позиции.

Соответственно, администрации прибалтийских государств и дальше ведут себя в отношении России довольно «раскованно».

Проект четвертый — ШОС. К сожалению реальные результаты имеют скорее виртуальный характер, организация занимается больше декларациями. Иран в ШОС оказался так и не принят. Сейчас ситуация вокруг Ирана постепенно накаляется. Активная позиция ШОС очевидно могла бы лучше стабилизировать ситуацию на Среднем Востоке.

Проект пятый — Украина. До государственного переворота 2014 года Москва сотрудничала здесь в основном с местной олигархией. Пророссийские силы на Украине не создавались. Опасные параллели наблюдаются сейчас в Белоруссии. Запад на Украине активно работал с населением на протяжении всего периода после распада СССР (1991) и продолжает работать дальше. Как следствие, кроме Крыма и части Донбасса вся территория прежней Украины оказалась в сфере жесткого контроля и влияния запада.

После присоединения Крыма действия Москвы можно охарактеризовать как крайне нерешительные. Под воздействием угроз и санкций проект Новороссии был свернут, а Минские соглашения оказались не более чем типовой западной обманкой. Западу удалось удержать украинскую территорию в собранном виде. В результате прежняя украинская территория оказалась поделена на две неравноценные зоны влияния. Западу досталась почти вся Украина, Москве — Крым и часть Донбасса. Это конечно лучше чем вообще ничего, однако это гораздо меньше, чем могло быть, если бы проявили достаточную волю.

Желание торговать с западом и не конфликтовать с ним принципиально оказалось сильнее желания объединить разделенный народ на различных территориях. Украинский режим, созданный после государственного переворота был признан в качестве легитимной власти. Теперь эта власть оказывает системное воздействие на население и внешнеполитически стремится всячески ослаблять российские позиции.

Проект шестой — санкции в отношении Северной Кореи. С точки зрения геополитики поддержка санкций в отношении КНДР не выгодны России, потому что руководство КНДР пытается сохранить суверенитет и противостоит США в регионе. Результат от поддержки санкций в отношении Северной Кореи для Российской Федерации равен нулю, поскольку никак не смягчает (улучшает) ее ситуацию в смысле системного американского давления. Поддержка санкций лишь осложнили отношения между российским и корейским руководством, однако это никак не повлияло на позицию администрации США в отношении России.

Проект седьмой — Сирия. ВКС РФ и бойцы ЧВК совместно с правительственными силами Сирии и иранскими иррегулярными формированиями разгромили основные силы ИГИЛ (организация запрещена в России), значительная часть сирийской территории была освобождена от террористов, сирийское правительство не было свергнуто вооруженным путем. Россия имеет две военных базы в регионе, удалось создать тактический региональный политический альянс с Турцией и Ираном. Однако, общее положение дел в Сирии осталось крайне неустойчивым.

Война не закончена, США не изменило своей политики на территории Сирии, террористов под видом повстанцев продолжают поддерживать, американские войска не ушли из региона. Против Сирии активно работает еще один ключевой региональный игрок — Израиль, а также администрации основных монархий Персидского залива. Стоит лишь снизить поддержку сирийскому правительству и Россия рискует потерять все, несмотря на предыдущие усилия и человеческие жертвы. Ситуация в Сирии остается крайне неустойчивой, США продолжают политику на раскол сирийского населения и смену «режима».

Проект восьмой — Ставка на улучшение отношений с администрацией Трампа. Однако, американский президент совершенно не оценил этих ожиданий. Американская администрация стала проводить еще более жесткую напористую политику, увеличив военные расходы, форсирует модернизацию вооружений, переформатирует и вооружает украинскую армию. Вполне очевидно, что никто нормализовывать с Москвой отношений по-серьезному не собирался, публичные обещания были тактической уловкой, точно также как и Минские соглашения по Донбассу.

Полумеры во всех указанных геополитических проектах стимулируют активность США, в том числе ВПК этого государства. Россия рассматривается американской администрацией лишь как обеспечивающий инструмент в своем проекте упрочения однополярного мира.

Быть или казаться? Вот в чем вопрос любой стратегии. И это однозначно касается не только внешних аспектов, но и внутренних. В результате стратегической пассивности при сохранении тренда на глобализацию Россия в перспективе получает еще более поляризованное и озлобленное (ценами и либеральными реформами) население. Стратегический шанс сплотить народ в рамках собственной национальной идеи после присоединения Крыма был упущен. Это, естественно, личное субъективное мнение.