Четыре темы мирового государства

Нет особой необходимости доказывать, что мировое государство численностью около 7,5 млрд. человек в общих чертах за 200 лет построено. Территории конечно не однородные (а они и не должны быть однородными), но общий политический процесс явно управляем. И если пока об этом не говорят официальные лица, это еще не значит, что самого явления не существует.

Великая французская революция — геополитическое возвышение Великобритании — создание ФРС США (1913) — Первая мировая война (1914 — 1918) — ликвидация европейских континентальных империй — создание СССР и «Третьего рейха германской нации» — Вторая мировая война (1939 — 1945) — создание государства Израиль (1948) — ликвидация европейских колоний — ликвидация геополитического влияния Британской империи с кардинальным усилением США — ликвидация Советского Союза (1985 — 1991) и продвижение Евросоюза — экономическое усиление Евросоюза и Китая при полном политическом доминировании США. Территории Восточной Европы и СНГ как системный донор «мирового государства» (человеческие и природные ресурсы).

Может в мире есть хоть одна администрация, которая не учитывает американские интересы? В таком случае, США — это «политический полюс» по факту. Никакой рыночной экономики нет — это всего лишь монопольная эксплуатация мира пулом семейных корпораций. Нет, не американских, а уже международных. За 100 лет произошла трансформация мира «классических империй» в двухполярный мир, а затем в однополярный. Обратим внимание на следующие факты: единая мировая валюта, единые правила торговли (ВТО), координационный орган (ООН), международное право и международные экономические форумы, мировые спортивные мероприятия (Олимпиады и чемпионаты).

Единая политика: открытые границы, повышение пенсионного возраста, единая пропаганда (например, хотя бы раздельного сбора мусора), легализация содомии, трансграничное движение капитала и людей по всему миру. Статус «мировых провинций» различен, потому что никто и не пытается создавать всем одинаковых условий, в замкнутой системе если кому-то лучше, значит себе хуже.

Есть государства — системные потребители (так называемые развитые страны), а есть вечные доноры (развивающиеся страны, которые так никогда и не разовьются). Проигравшие народы с распадом СССР естественно включены в число последних. С другой стороны для подпитки «метрополии глобализации» молодому населению колоний предоставляются определенные шансы. Не всем, а наиболее талантливым, транснациональные корпорации рекрутируют нужных. Представляется, что в рамках дальнейшего укрепления мирового государства имеется несколько актуальных геополитических вопросов, которые как обычно пытаются быстро решить за счет кризиса.

Вопрос №1 «Провинция Иран». Это государство по мнению глобализаторов слишком консервативно в своем развитии. Кроме того, оно традиционно, мягко говоря, не слишком лояльно Израилю, который в принципе можно и расширить от Нила до Евфрата, снабдив его большими природными ресурсами. В общем, иранский фундаментализм — цель номер один по факту.

Вопрос №2 «Провинция Европа». Здесь происходит управляемая быстрая трансформация населения. Население этого объединения совершенно определенно смешивается с прочим мировым населением и частично замещается. Зачем? Рациональных объяснений нет, могут быть только иррациональные. Как минимум — это вопрос конкуренции. Еще один вариант — некие исторические счеты. Население западной Европы со своей участью уже практически смирилось. В недалекой исторической перспективе (по крайней мере в западной Европе) европейские народы ожидает судьба национальных меньшинств со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Вопрос №3. «Провинция Россия». Трансформация огромного полупустого пространства «страны — материка» таким образом, чтобы оно (как и Европа) «не представляло потенциальную угрозу» силовому центру мирового государства. Казалось бы, после распада СССР «мировое государство» получает от России все преференции по максимуму. Природные и человеческие ресурсы, финансовые средства (вывод капитала) в максимальных возможных объемах, однако, как говорится, сколько не давай, все будет мало.

Конфликт Украины и России экономически помогает «мировому государству», потому что степень эксплуатации населения этих территорий резко выросла. Этот теперь уже хронический конфликт — вряд ли случайное явление. Как минимум, это хороший повод брать с населения больше, а давать ему меньше. В идеале «мировое государство» будет стремиться разделись территорию Российской Федерации на ряд более мелких еще более зависимых территорий-государств (как это произошло со славянами Европы), и местные либералы и псевдопатриоты в этом помогут.

Смыл геополитической технологии — лишение населения Евразии суверенного потенциала, ликвидация угрозы военного отпора и тому подобное. Чем территория мельче, чем население (потенциально) располагает меньшими ресурсами, тем меньшую оно имеет фактическую значимость для центра.

Вот, например, республики Прибалтики, когда они были реально сильнее, в составе СССР или как независимые «демократические государства»? Опыт показал, что после распада «тюрьмы народов», население Прибалтики чрезвычайно быстро сокращается (кое-где на 25% за 25 лет) за счет системного либерализма, низкого естественного прироста, экономической депрессии и эмиграции. В результате глобализации может оказаться так, что через 50 лет никаких латышей и литовцев вообще не будет. Чем народ меньше — тем ему сложнее сохраниться в рамках либеральной глобалистской модели управления. Евросоюз сильнее, чем каждая его страна в отдельности, Китай сильнее, чем разделенные границами государства Юго-Восточной Азии.

Советский Союз ликвидировали и раздробили его территории для того, чтобы кардинально снизить потенциал суверенности этих территорий, однако, возможно, процесс не закончен. Кризисы постсоветского пространства, включая войну на Украине — прямое следствие распада большого государства. Сейчас развитие населения этого пространства продолжают связывать чисто «внутренними проблемами». Естественно, что глобалисты во власти будут всячески продвигать только одну повестку — «политику центра глобализации».

Страна фактически погружена в либеральный идеологический застой, что по своей морали напоминает позднее «Брежневское время» в Советском Союзе. Тот Афганистан заменен на Сирию, плюс добавлена Украина. При этом общество неформально исповедует культ денег и потребления. Мораль на всех этажах общества постепенно разлагается, все мерится числом, а не качеством. 

После окончательного ухода советского поколения (воспитанного при иных обстоятельствах) возможны мощные катаклизмы. Главный момент состоит в том, что если государство не имеет своего идеализированного образа (в который реально верят, а не имитируют), оно является субъектом чужого концептуального управления со всеми вытекающими историческими последствиями. В древней китайской военно-политической технологии (Сунь цзы) о таких субъектах сказано: «лучшая победа — победить противника не сражаясь». Ведомый субъект — всегда только ведомый. 

Вопрос №4. «Провинция Китай». Реальную самостоятельность Китая не стоит переоценивать, китайское руководство принципиально не против глобализации (которая на деле является строительством мирового государства), китайцы лишь хотят, чтобы этот процесс осуществлялся с местной (китайской, восточно-азиатской) спецификой. Китай стремится не противодействовать глобализации, а получить положительные результаты (для себя) в этом процессе. Использовать глобализацию в своих интересах.

Мировое государство будет стремиться к либерализации Китая, в то время как китайская национальная элита будет стараться использовать потенциал многочисленного населения для использования глобализации в своих целях.

По важности указанных выше задач иранская тема первая, а российская тема автоматически следует за этим. Европа очень быстро трансформируется, поскольку после двух мировых войн на своей территории (как и Япония) лишена реального политического суверенитета. Воли освободиться от этого у Европы уже нет. Россия и Украина после распада СССР превращены в идеологические и экономические колонии зависимой Европы. Это тупик, потому что зависеть от метрополии — плохо, однако, зависеть от чей-то колонии — это еще хуже.