DazBasta: «Патриотизм – это любить свою Родину и желать ей добра»

Интервью с DazBasta — художником, автором множества известных в Сети графических работ. На данный момент его работы направлены в тематику СВО и поддержку ВС РФ. ТГ-канал: DazBastaDraw

— Здравствуйте, Андрей. Расскажите, пожалуйста, немного о себе. 

— Добрый день. Если совсем немного – я не профессиональный художник, у меня нет специализированного образования, каких-то специально полученных умений, как это сейчас модно говорить — «скиллов». Я просто рисую в поддержку нашей армии по тематике СВО. Иногда меня называют патриотическим художником, иногда — Z-художником, иногда — криворуким бездарным мазилой – такое тоже есть. Наиболее исчерпывающе выразился один из моих читателей, который как-то пытался меня изобличить и сказал: «Ты не победил в войне, ты не изобрёл лекарство от рака. Ты просто рисуешь картинки» — мол, будь проще. Ну, я и решил, что эта фраза наиболее полно меня описывает – я просто рисую картинки.

— Вы как-то сказали, что рисовать на публику начали после начала СВО, а до 2022 года рисовали «в стол». О чём были Ваши рисунки? 

— Дело в том, что у меня есть одно из хобби, можно даже сказать — вид спорта, как страйкбол. До 2022 года я с товарищами играл в страйкбол. Этим занимается достаточно большое количество действующих военных, и в страйкбол перекочевало немало обычаев и военных традиций, в том числе — культура мотивационных патчей – нашивок со смешными картинками и надписями. Самые знаменитые – бурундуки с надписью «Слабоумие и отвага», патч с надписью «Мама сказала надеть!» и тому подобное. Так как я немного умею рисовать, меня коллеги по хобби периодически просили набросать какого-нибудь героя мультфильма с остроумной, как им казалось, фразой, условный логотип. Такое я периодически и рисовал. Естественно, на какую-то широкую публику это не рассчитывалось и не выходило.

Немножко забегая вперёд — когда началась СВО, мы столкнулись с плотнейшей и прямо-таки шикарно организованной пропагандистской кампанией против нас. В составе этой кампании было очень много образцов именно визуальной пропаганды – всевозможные карикатуры, мемы, комиксы, даже мультфильмы. И я ожидал, что мы что-то будем им противопоставлять, причём я ждал, что это будет централизованно, на самом высоком уровне. В определённый момент ждать мне надоело, и буквально в первые несколько дней-недель я понял, что почему бы, собственно, и нет? У меня есть планшет, у меня есть руки, и я попробовал нарисовать что-нибудь. Сначала это были довольно злые карикатуры, потом какие-то более серьёзные работы. После всё, как говорится, завертелось…

— Вы следили за событиями с 2014-го по 2022-ой? Есть ли у Вас свои «мемы» того времени?

— Да, я следил. Дело в том, что, как и многие наши соотечественники, я связан с таким государством, как Украина. Например, я в своё время родился в городе Харькове, у меня там были родственники и, может быть, кто-то даже есть. Я туда регулярно приезжал, проводил каникулы — там жили бабушка, дедушка. А потом всё резко изменилось. Страны, в которой я родился, не стало. Та страна, которая стала «вместо», начала потихонечку приобретать какие-то очень странные черты, и да, с определённого момента эти черты начали носить откровенно антирусский характер. Так что с 2013 года, по-моему, я ни разу там не был. Думаю, что до момента освобождения уже и не буду.

Я следил, получал информацию оттуда, смотрел то, что у нас считалось официальным, общался с людьми. Кто-то общался, кто-то общается до сих пор. Какие-либо мемы – нет. Я не могу их так называть. Были какие-то реперные точки, которые просто заставляли больше поворачиваться в ту сторону, в которую мы все сейчас развёрнуты – это и бойня на Майдане, и пожар в Доме Профсоюзов в Одессе, и атака самолёта ВСУ на администрацию Луганска. Это нельзя назвать мемами, это действительно такие поворотные точки, после прохождения которых ты понимаешь, что относиться как раньше ни к этой стране, ни к этим людям, ни к людям, которые с оружием в руках идут на других людей просто потому, что они говорят на каком-то не таком, по их мнению, языке – не можешь.

— У Вас есть рисунок, нарисованный девятилетним мальчиком, где солдат спасает котика. Вы с этим ребёнком продолжаете работу, взаимодействие?

— Нет, не продолжаю. В основном потому, что мальчику, Ивану — тогда ему было 9 или 10 лет — не нужно взаимодействие со мной. Он прекрасно рисует и без меня. Мне просто его стиль работы настолько понравился в тот момент, что я решил этим как-то воспользоваться. Я спросил разрешения его родителей — мне разрешили, и я использовал его рисунок как образец. А так, насколько я знаю, он прекрасно рисует. Это его побудило и вдохновило двигаться дальше. Так что я ему, наверное, уже больше и не нужен.

—  А есть ли у Вас с кем-то какой-либо тандем?

— Тандем – это когда два человека что-то делают вместе, как Ильф и Петров книги писали, или братья Гримм сказки сочиняли. А так я периодически сотрудничаю с разными проектами, организациями. Например, у меня есть прекрасный, замечательный опыт сотрудничества с таким проектом, как «Русский стиль: сталь» — это объединение художников, которые рисуют свои работы на бронеплитах, и эти работы экспонируются по разным городам России, включая новые регионы. Выставка проходила в Москве, Анапе, Донецке, Тольятти. Насколько я знаю, там уже достаточно много городов. Раньше я следил и выписывал себе на листочек, а так – выставка-экспозиция живёт своей жизнью. Я делал три плиты с перенесёнными на них моими работами. Это был достаточно интересный опыт.

— Какая из Ваших работ Вам самому больше всего нравится?

— Скажу так: они мне нравятся все! Если я выложил их к себе на канал — значит, я считаю, что с ними всё в порядке. Если она мне, скажем так, нравится недостаточно или мне кажется, что там что-то нужно доработать, то я либо дорабатываю, либо удаляю, чтобы она мне глаза не мозолила. Из самых нашедших отклик – наверное, это всё-таки «333», где боец с позывным «Сумрак» командует расчётом «Град», который ведёт огонь по противнику. Это замечательный, шикарный образ – и, опять-таки, работа, вдохновлённая этим образом, выставляется в рамках проекта «Русский стиль: сталь». Несколько работ на других носителях были приобретены и для военнослужащих, и для каких-то учреждений. Они востребованы на открытках — я знаю, что они есть на футболках, на шевронах. Думаю, это одна из самых знаменитых моих работ.

— Сейчас Вы работаете на «RT.Док: Время наших героев». Расскажите об этом проекте, пожалуйста.

— Мне предложили поучаствовать – как раз к разговору об опыте сотрудничества – в проекте. Это одно из ответвлений фестиваля документалистики «RT.Док: Время наших героев» под названием «Цитаты героя». Дело в том, что с начала СВО снято уже достаточно внушительное количество документальных фильмов разной тематики – это фильмы о наших бойцах, фильмы о волонтёрах, фильмы о героях, о простых людях, о мирном населении. В рамках проекта, в котором я в данный момент тружусь, мы вместе с создателями фильма выбираем героя какого-либо фильма и находим фразу, которая максимально полностью, максимально выпукло бы его характеризовала. То есть не нужно смотреть весь фильм, когда есть что-то такое ёмкое, как удар. Я рисую портрет — и на выходе получается портрет этого героя с его цитатой. На сегодняшний момент уже около двух десятков подобных работ мной создано, они периодически выходят в социальных сетях «RT.Док» и я искренне надеюсь, что сотрудничество будет продолжаться. Потому что героев у нас ещё очень много и люди должны о них узнавать.

— На Ваших крайних рисунках бойцы сбивают «птичек» то автоматом, то даже головой. Откуда берутся такие кадры?

— Да всё из того же самого интернета. Встаёшь утром, начинаешь листать ленту, каналы, на которые подписан, а там как обычно: «Боец не испугался», или «боец увернулся», или «боец схватил мешок картошки», или «ударил автоматом по вражескому дрону и остался жив». Берутся они из жизни. Я не знаю, хорошо это или плохо – это уже случилось. Хорошо, что бойцы, которые это сделали, остались живы. Ну а так – кадры достаточно яркие. Я считаю, что это достойно того, чтобы о них узнало намного больше людей. Видео будет смотреть не каждый, до кого-то оно не дойдёт. А картинка, статичное изображение – это всё-таки один из инструментов распространения информации. Кто-то увидит мою работу, заинтересуется и посмотрит видео. А кто-то – наоборот.

— На одном из Ваших рисунков изображён танк с буквой Z и припиской — «Верь». Подпись гласит: «Z — значит Zверь!», хотя и «Верь в Z» тоже очень сильно. Чёткого объяснения, почему символом СВО стала Z, нет до сих пор. Какова Ваша интерпретация?

— Насколько я знаю, буквы Z, O, V – обозначали просто военные округа, из которых формировалась та или иная колонна. Это потом уже «сверху» понапридумывали своих интерпретаций. Вообще, вся эта наша самурайская военная операция такова, как её в своё время назвали — «война частной инициативы», потому что ты многое должен додумывать и допридумывать сам. Поэтому у каждого своя собственная Z. Для кого-то это — «ZOV долга», для кого-то что-то ещё. Я считаю, что не лучше и хуже, чем могло бы быть. Достаточно долгий, полемический вопрос. Время от времени эта интерпретация у меня меняется. Когда-то эта Z похожа на молнию, когда-то -на что-то ещё.

— На многих рисунках, как и в реальности, красуется красный флаг Победы. Хотя многие говорят, что историческая параллель сегодня, скорее, с Первой мировой, чем с ВОВ. А Вы как думаете?

— Я считаю, что любой уход в аналогии и параллели – это, в первую очередь, определенная форма эскапизма, когда ты пытаешься «натянуть» нынешние реалии на устраивающую тебя картину мира. Насколько я помню, в Первой мировой Российская Империи проиграла. Не хочу такую параллель. И в чём она вернее, чем Великая Отечественная, в которой мы выиграли – я не знаю. Есть такие люди, которые умудряются находить параллели в чём угодно. Например, они в шестиконечной форме снежинок умудряются находить признаки всемирного заговора сами знаете кого. А есть люди, которые любое событие сразу же интерпретируют по книгам и фильмам про Гарри Поттера. Так что – нет. Я считаю, что нужно всё-таки разделять – Первая мировая – это Первая мировая, Великая Отечественная – это Великая Отечественная. А СВО – это СВО. Какие-то общие признаки, разумеется, есть, но различий намного больше.

—  Удалось ли творчеством и мемами сделать оскорбления «орки» чем-то, как минимум, безобидным?

— Это произошло как-то само собой. Судя по тому отклику, который мои «орки» нашли у публики, те люди, которые это встретили благосклонно, уже были готовы считать себя прирождёнными воинами с кодексом чести — непобедимыми, пропитанными духом битвы. А если наш противник хочет считать себя прекрасными эльфами – как говорится, флаг им в руки.

А так наибольший отклик эти орки находят, как ни странно, среди наших бойцов. И ко мне регулярно, до сих пор, вот уже спустя пару лет с начала активных боевых действий, приходят бойцы, приносят фотографии и говорят: «Нарисуй меня в виде орка!». Ну, раз им так хочется – кто я такой, чтобы их осуждать и обсуждать? Тут ситуация говорит сама за себя.

— На одной из картин «орки» заходят на Азовсталь и встречают там… «Зомби»? Это отсылка к тому, что все украинцы сейчас зомбированы?

— Да, в том числе. Это была такая попытка объединить две Вселенные, объединить обилие фильмов и произведений по данной тематике со Вселенной «World of Warcraft». Уже достаточно много времени с того момента прошло. Когда рисовалась та работа, «Азов» — организация, запрещённая на территории Российской Федерации — бойцы этого националистического формирования были загнаны под «Азовсталь», и тогда считалось, что они там сидят и чуть ли не друг друга доедают. Как показала практика, от истины это ушло не очень далеко. 

— Все деньги, собранные с продажи картин, календарей и прочего мерча идут на нужды СВО? Это какая-то адресная помощь?

— Да, у меня и моих товарищей нет предпринимательской жилки и таланта мелких лавочников. Мы, собственно, начали производить мерч – вот эти всевозможные календари, открытки, значки, магнитики исключительно потому, что у нас просили люди. Приходит человек, говорит: «Я бы купил футболку, а у вас нету…», «Я бы купил открытку», «Я бы купил магнитик» … У нас были знакомые, обладающие такими возможностями, и мы потихонечку, полегонечку начали это все производить. В итоге это начало приносить какие-то суммы.

Так как у нас у всех есть нормальная работа, жить с этого мы не собирались – не для того это делается, то мы решили покупать какие-то полезные вещи и отправлять их на фронт. Оказалось, что в самом начале, когда зарождалось это волонтёрское и околоволонтёрское движение для СВО, было много путаницы — это не тому отвезли, то не тому привезли, а вот это — вообще всё куда-то пропало… Другие наши знакомые, сейчас это команда канала «Повёрнутые на волонтёрстве» , решили не ждать, пока это приведётся в какой-то порядок — начали ездить сами. Так как мы все друг друга знаем — это все наши товарищи по хобби, про которых я говорил раньше — страйкбольная тусовка — они начали ездить к другим нашим знакомым, которые либо сами ушли на СВО, либо уже были в зоне СВО.

Можно сказать, что тут мы, как говорится, помогаем своим. Эти волонтёры начали уже обрастать какими-то новыми контактами, тесно общаться с какими-то подразделениями — и так далее, и тому подобное. Так что — да, можно сказать, что мы помогаем адресно. Оказывать эту помощь нам помогает канал «Повёрнутые на волонтёрстве» — у них есть ряд подразделений, которым они помогают на регулярной основе.

— Ваши близкие, Ваша семья как относятся к Вашим рисункам?

— Семья и близкие — это всё-таки немножко разное. В основном — положительно. Есть те, кто всерьёз это не воспринимает. Я и не претендую, собственно, на звание творца искусства для вечности. Я, как говорится, закрываю текущую потребность. Но в целом относятся положительно. Что-то нравится, что-то критикуют. Какого-то отторжения, неприятия нет – и слава Богу.

— Вы как-то говорили, что в начале СВО были в шоке от того, что у хохлов уже была готовая пропагандистская база — с рисунками, мультфильмами и прочим, а у нас тогда ничего не было. Как, на Ваш взгляд, обстоят дела сегодня?

— Да, я как-то такое говорил. Сейчас я периодически об этом задумываюсь и стараюсь следить за тенденциями по ту сторону линии фронта. Скажем так: я считаю, что мы их очень быстро догнали, и по ряду направлений мы их уже перекрываем. Потому что есть какие-то вещи, которые трогать нельзя, даже в пропаганде. А наш противник этот момент уже давным-давно проскочил. Они показывают какие-то свои самые потаённые, низменные стороны, до которых мы, извините, ни под каким градусом опускаться не будем. Я искренне на это надеюсь. У них это всё уже опустилось до воздействия на какие-то самые примитивные инстинкты, такие образы, которые бьют прямо в лоб.

Мы работаем немножко тоньше. Всё-таки тут вопрос в стопорах. Никогда у нас не появятся всевозможные тортики из «личинок колорадов», «кровь младенцев» мы тоже продавать и пить явно не будем. И рисовать кого-то там на колу — мы выше этого, и это здорово. Это значит, что наше дело — правое. Потому что за правое дело с кровью младенцев бороться не получается. А наш противник давным-давно этот момент уже проскочил и бултыхается в этой луже крови, грязи и нечистот.

— Как Вы считаете, переформатируется ли общество после окончания СВО? Или будет как после Афгана, Вьетнама, Чечни?

— Вот честно, я не знаю, как мы переформатировались после Вьетнама. Я хочу, чтобы общество переформатировалось и пришло к некоторым, скажем так, естественным рамкам. А как это будет — будем посмотреть.

— Что для Вас патриотизм и патриотическое воспитание?

— Патриотизм — это любить свою Родину и желать ей добра. И делать это добро своей Родине, не делать ей зла. А патриотическое воспитание… Это, как раньше говорили, совокупность мер, методов и прочего. Патриотическое воспитание — это объяснить маленькому человеку, что любить можно не только маму и папу. И я не буду говорить, что маленький человек «должен» любить Родину. Он не должен. Ведь ты и маму, и папу любишь не потому, что должен, а потому, что дороже для тебя нет никого и ничего на свете. Так и Родина — она должна быть как мама, папа. А может быть — даже и больше. Вот что такое патриотическое воспитание, на мой взгляд.

— Что бы Вы пожелали всем бойцам, находящимся на фронте, и всем тем, кто их ожидает дома?

— Бойцам — возвратиться с Победой. Всем. Ну, а тем, кто их ждёт — дождаться их всех с Победой.

Мария Коледа