Доброволец «Шашка»: «Врагом России является Украина — фактически раб и наймит коллективного Запада»

Интервью с минометчиком, наводчиком, питерским добровольцем, поэтом, писателем, реконструктором и поисковиком с позывным «Шашка» или — Аксель Кобокки.  Боец среди прочего ведёт свой забавный телеграмм-канал «За окошком кончилась жара».

— Здравствуйте! Расскажите, пожалуйста, о себе и о том, почему у Вас именно такой позывной – «Шашка»?

— Я рабочий из Питера, позывной у меня в честь моей любимой кошки, которая ждет в Питере вместе с моей женой. На гражданке я работал на судостроительном предприятии, делал корабельные двери и помимо прочего — участвовал в восстановлении крейсера «Аврора».

— У Вас очень интересная биография. Вы из культурной столицы, работали на заводе, но при этом были реконструктором, проводили экскурсии по центру Петербурга, пишете исторические и военные прозу и стихи. Что повлияло на Ваш интерес к истории?

— С детства всегда казалось, что наше нынешнее время блеклое, что в нем нет того драйва и задора, какой есть в истории. Увлекся историей и занимался не только реконструкцией, но и посильно помогал в исторических поисковых отрядах — поднимать наших бойцов, погибших в Великую Отечественную войну. А когда началась война — я решил, что не могу быть в стороне от такого исторического события.

— Вы участвовали в исторических реконструкциях в форме СС (запрещенная в России организация -ред.). Были ли к Вам в связи с этим вопросы на «гражданке» или на службе?

— Я участвовал в исторической реконструкции не только в форме СС, но и в форме любимого моего рода войск РККФ. Образ моряка-морпеха мне нравился всегда.

СС меня всегда интересовало с точки зрения униформистики и истории — как народы, оболваненные лживой нацистской пропагандой, шли завоевывать чужие земли, в том числе и нашу с вами Родину, а сами — были просто расходным материалом для своих «хозяев». В принципе, нынешние нацбаты, а мне доводилось с ними сталкиваться — напоминают эти самые «легионы». Это те же оболваненные люди, которые являются просто мусором для своих заокеанских начальников. Сегодня их бросают на наши пулеметы, а после падения Украины — они и вовсе станут не нужны. Но тем они и опасны — своим неведением. За красивой униформой и хлесткими лозунгами скрывается нечеловеческое рабство, в которое они тянут своих граждан. Нынешние нацбаты именно таковы. Их уже используют как заградителей. Точно так же когда-то использовали и СС в Третьем Рейхе. Никаких нареканий со стороны командиров и сослуживцев это не вызывает.

— Что повлияло на Ваше решение отправиться на СВО добровольцем? Что для Вас стало тем самым толчком, чтобы решиться?

— Как я и сказал — нежелание оставаться в стороне от исторических событий и желание помочь Родине в тяжелую годину.

— Какие задачи перед Вами стоят на СВО?

— Я наводчик, в мои задачи входит беречь прицел моего миномета Василек и поскорее и точнее наводиться.

— Сегодня, в связи с новыми техническими возможностями, за звание «Бог войны» с артиллерией по праву могут соревноваться и беспилотники. Как Вы считаете, это так?

— Я считаю, что беспилотники и артиллерия тесно связаны. Есть ударные БПЛА, есть разведчики-крылья. Без одного не может быть другого. Когда нужно накрыть большую площадь — «птичка» корректирует артиллерию. Где нужна точная и филигранная работа — используют «сбросы» и FPV. Артиллерия, на мой взгляд, остается богом войны, для которого «птицы» — это эдакий самостоятельный маленький божок, который тоже не дает спокойно спать врагу. Но я считаю, что и «птицы», и артиллерия, а это надо помнить и оператору, и артиллеристу — работают прежде всего для того, чтобы пехоте, которая прокладывает дорогу, было легче. Нужна полная и четкая взаимосвязь. Без неё не будет Победы.

— Часто ли Вам приходится сталкиваться с вражескими «птичками»?

— Будем честны. Против нас воюет хорошо обученный враг. Их «птицы» не дают нам спокойно работать. Я с ними сталкивался и в штурмовой роте в боях за Ивановское (бывшее Красное), и тут, в артиллерии. Вражеская «птица» всегда опасна, но главное сохранять бдительность и хладнокровие.

— По Вашему мнению, где сейчас служить опаснее — в артиллерии или у БПЛА-шников? Ведь сейчас немало систем для вычисления местонахождения операторов БПЛА.

— Опасно служить в пехоте. Она на переднем крае. Вообще опасно везде и вычисляется все. Не только пульт. Орудие тоже легко обнаружить.

— Какую роль на сегодняшний день играют волонтёры? Помогают ли Вашему подразделению?

— Волонтеры — большая помощь фронту. Я считаю, что после непосредственного участника боевых действий, волонтер занимает второе почетное место. Это совесть нашего гражданского общества. Мне и многим парням на фронте помогают волонтеры. И у каждого подразделения и бойца — они свои. Я безмерно им благодарен, а также благодарен тем волонтерам, которые сейчас, рискуя свой жизнью, помогают пострадавшему населению и русской армии в Курской области.

— Как Вы считаете, чего сейчас не хватает нашей армии?

— Я считаю, что никуда не исчезла проблема 500-ых. Считаю, что в каждом таком деле нужно персональное разбирательство. Помимо прочего, необходимо проводить ротацию как мобилизованных, так и контрактников — люди элементарно устают от войны, а это наши парни и наша армия. Как выразился наш Президент — это элита нашего народа. Чтобы сохранить эту элиту, нужна ротация и господдержка. Совсем недавно в Госдуму был внесен законопроект об увеличении льгот и выплат участникам СВО. Не скрою, я и многие мои сослуживцы были опечалены тем, что этот закон не был одобрен.

— Нужно ли увековечивать память всех наших бойцов, погибших в разных войнах и военных конфликтах? Называть в их честь улицы, устанавливать мемориальные доски, рассказывать о них подрастающему поколению?

— Не только нужно, но и необходимо. Увы, так получается, что при такой большой кузнице примеров для подрастающего поколения, улицы не носят имена многих героев, очень мало памятников, посвящённых нашим парням, выполняющим свой долг. О многих из них мало кто знает.

— Как Вы считаете, после начала СВО уважение к военнослужащим среди гражданского населения возросло или осталось на прежнем уровне?

— Я считаю, что возросло. В прежние времена военнослужащий воспринимался просто как постоянно куда-то переезжающий с семьей человек, который зачастую обедал и спал дома, а на службу ходил, как я на завод. Теперь же среди большинства моих друзей и знакомых – то, что у них есть друзья и родственники на СВО — наполняет их гордостью, за них. Да, есть тут место и тревоге, но присутствует и гордость.

— Последние десятилетия Россия «смотрела на Запад» и воспитывала в молодёжи индивидуализм, сегодня же мы видим результат: часть молодёжи считает свою личную жизнь первостепенной ценностью и Родина для многих из них — это просто слово, обозначающее место, где они родились. Возможно ли это изменить? Что необходимо сделать родителям, государству чтобы воспитать настоящих патриотов?

— Да, это преклонение перед Западом сыграло с нами злую шутку. Родители должны приложить руку к воспитанию подрастающего поколения, но всегда и везде нас формируют реалии. Необходима идеология, отсутствие которой губительно для подрастающего поколения. Идеология не должна быть в отрыве от жизни. Патриот должен понимать, что для государства он в приоритете. Важно задать правильный вектор воспитания, как было в советской школе.

— Какую роль в воспитании молодёжи играет искусство? Кино, музыка, книги, выставки?

— Огромнейшая роль в воспитании отводится искусству. И кино — в том числе. Если мы снимаем кино о том, как к нам вернулся Крым — мы должны понимать, что это должно быть разноплановое кино, которое должно быть на высоте как со стороны игры актеров, так и со стороны самих персонажей, режиссуры, работы сценаристов. Иначе получается красивая картинка ни о чем, в которой не понятно, почему одни за, а другие против. И это нужно исправлять. Мне до сих пор не понятно, зачем, например, в героической истории о летчике и герое Советского Союза Девятаеве понадобилось упоминание предателя-сослуживца, который служит в РОА? Что это дает? Какой пример для подражания?

— У Вас недавно вышла книга «Менестрель» под псевдонимом Аксель Кобокки. О чем она?

— Эта книга, которая вышла при помощи члена Союза Писателей ДНР Александра Сигиды-младшего, тоже не менее заслуженного человека, совмещает в себе рассказы, истории со службы и мои стихи, в том числе и гражданского периода жизни.

— А в целом серия книг «СВОи люди» — это исключительно об СВО? Сколько писателей приняло участие в написании этой серии?

— Эта серия книг призвана показать эту войну с точки зрения фронтовых писателей, непосредственных участников событий. Учрежденная, как я и сказал, писателем, поэтом и фронтовиком Александром Александровичем Сигидой – человеком, который воюет за свою донбасскую землю и нашу Родину с 2014-ого года. Она призвана показать войну с литературной точки зрения. Да, зачастую с матом, как мы чувствовали, с переживанием, с болью… Это своего рода наш памятник и наш архив этому страшному времени, в котором нам пришлось находиться и действовать. Не имею права пока раскрывать планы, но серия будет большая и писателей будет много.

— На Ваш взгляд, в Донецке литераторам проще, чем в Петербурге? В плане выражения своих пророссийских взглядов, публикаций, самой печати книг? Ведь, к сожалению, в столичных Союзах Писателей и различных издательствах немало т.н. либералов, которые считают свободой слова исключительно свои взгляды и «этих ужасных милитаристов» выживают, как могут?

— Я не публиковался в России. В Донецке ко мне отнеслись с пониманием и уважением, а в тему того, что засели либералы — так это потому, что мы воспитывали индивидуалистов и потребителей. А таким людям безразлично, что происходит со страной — лишь бы их это не коснулось. А государство, к сожалению, не может взять и сказать им свое веское слово.

— Как Вы считаете, как можно донести до всё ещё сомневающихся то, зачем и почему нужна СВО? 

— Не знаю, каким надо быть человеком, чтобы не понимать, против кого мы воюем. Та же Курская «авантюра» ВСУ красноречивее тысячи аргументов.

— Как Вы относитесь к детским письмам на фронт?

— Это всегда трогательно и приятно читать. У меня на ПВД хранится трогательное письмо девочки из Луги, которая написала так, что иногда наворачиваются слезы. Это поддержка нас, находящихся здесь.

— А концерты на передовой поднимают боевой дух? Могут ли те артисты, которые «зашли не в ту дверь» как-то «отмыть» свою репутацию, приехав с концертной программой на Донбасс? Нужно ли это бойцам, интересно ли?

— За время моей службы к нам не приезжали артисты, но могу сказать, что как и все умные и адекватные люди я был возмущен голой вечеринкой. Тут надо отмываться не концертами, а финансовой помощью бойцам, СВО.

— С чем бы Вы сравнили СВО, исторически?

— Просится аналогия с войной за Советское наследие. Ведь мы сейчас возвращаем нашу Родину.

— Чем Вы планируете заниматься после Победы?

 — Пойду работать экскурсоводом и, возможно, займусь общественной деятельностью.

— Как Вы относитесь к тому, что большинство россиян живут обычной жизнью, как будто никакой СВО нет?

— Ничего удивительного. У нас огромная страна, и понято, что не все пойдут штурмовать военкоматы, но то, что со мной плечом к плечу сражаются представители разных регионов России — это уже большой показатель.

— Как Вы считаете, после окончания СВО какими будут наши отношения с Украиной?

— Я всегда говорил и говорю: мы и лично я не воспринимаем украинское население как врага. Врагом является государство Украина, которое фактически — раб и наймит коллективного Запада. Уничтожение прежних государственных институтов и преступного правительства во главе с Зеленским — наша цель. Пока солдат ВСУ не сложил оружие и борется с нами — он враг. Когда он сложил оружие и сдался — это военнопленный, судьбу которого должен решать объективный суд. Вне закона — иностранные наемники и нацбаты. Все же остальные — просто народ. Я верю, что в будущем народ, проживающий на территории нынешней Украины, будет вместе с нами, плечом к плечу, сражаться против НАТО.

— Что бы Вы хотели пожелать бойцам и всем тем, кто их ждёт в тылу?

— Бойцам я желаю удачи и беречь себя для будущих поколений. Всем, кто ждет нас в тылу — мирного неба над головой.

Мария Коледа