«Холодная война» финансово-экономического блока

В России после распада СССР сложилась довольно любопытная модель «рыночной экономики». Реальные цены на продукты питания и услуги все время (скрыто или явно) «рыночно растут», национальная валюта довольно неустойчива (и никогда серьезно не укрепляется), зависит от колебаний цен на сырье на внешних рынках (так принято думать). В стране существует серьезная скрытая безработица, что не мешает в массовом порядке уплотнять российские города приезжими специалистами из Средней Азии.

Денег хронически не хватает, но их хватает на различные стройки, посвященные важным с точки зрения имиджа международным мероприятиям. Автомобильные дороги одни из самых дорогих в мире, при довольно посредственном качестве. Государство все больше и больше коммерциализируется. Раньше (в СССР) бюджетниками было около 100% граждан, сейчас их 5-10%, но средств в бюджете все равно не хватает. Зона ответственности носителей властных полномочий становится все уже, а возможности неформально использовать свое служебное положение максимально расширены.

Множество людей стремится попасть в разные государственные организации как в большой бизнес. Коррупция и низкая эффективность государственных вложений, как правило, сопровождает все наиболее значимые экономические проекты. Строится система с минимальными социальными обязательствами и максимальными возможностями для использования различного рода ресурсов. И так далее.

Известный экономист Михаил Делягин обращает внимание на традиционную политику российского Центробанка, который принципиально не направляет международные финансовые резервы на поддержку России. Если резервы сокращаются, их забирают из американских ценных бумаг. Патриоты радуются. Однако, когда международные резервы увеличиваются, деньги направляются обратно для поддержки США, российская позиция в американских государственных бумагах увеличивается. Патриоты скорбят, но ничего не меняется.

Из года в год проводится вполне прозрачная «национальная» экономическая политика. Михаил Делягин обратил внимание на хроническую нехватку денег в России в одних случаях и готовность выделить деньги в других случаях. Финансово — экономический блок правительства может заниматься чем угодно, даже, например, выплатой пенсий гражданам Израиля, но у него традиционно нет лишних средств для поддержки населения.

«Денег нет, но вы держитесь», — это в одних случаях, и покупка американских облигаций на миллиарды долларов в других случаях. Все это сопровождается системным оттоком капитала за границу и ужесточающимися фискальными требованиями к малому и среднему бизнесу. Такова местная «рыночная стихия». Это, можно сказать, и есть «экономическая идеология».

Таким образом, степень экономического суверенитета Российской Федерации не слишком высокая. Вторичность российской экономической модели определяет и все остальное. Выигрывают на этом поле лишь участники транснациональных корпораций. Все внешне красиво и даже наукообразно, однако российская «национальная экономика» больше похожа по своей направленности на западную «экономическую резервацию» для «временно проживающего» здесь населения. В 90-х годах прошлого века было хуже (в смысле — вульгарнее), однако некоторое «благообразие» 2000-х годов не изменяет общей направленности российской экономической модели.

Либеральную экономическую стратегию, реализуемую в России после распада СССР, некоторые называют «холодной войной» против простого населения. Довольно любопытные условия, при которых «рынок» действует, как правило, не в пользу населения. Простые граждане все время вынуждены приспосабливаться, меняются внешние условия и все повторяется. Вряд ли европейцы сумели бы выживать в подобных социально-экономических условиях. Невольно возникает подозрение о системной борьбе в России против образования крепкого среднего класса. Если это и есть главная «рыночная стратегия», то она реализуется довольно успешно.