Иран: новый президент – старые проблемы

Однако похоже, что перемены во внутренней и внешней политике Ирана всё-таки назрели. Вопрос лишь в том – какие именно.

Для начала, давайте восстановим события. В пятницу в Иране проходят президентские выборы. Масуд Пезешкиан получает 53% процента голосов и обходит кандидата-консерватора Саида Джалали. На следующий день, новый президент встретился с духовным лидером Ирана аятоллой Али Хаменеи.

Что удивило многих граждан, не так хорошо знакомых с внутренней политикой Ирана, Хаменеи одобрил предложения нового президента и дал ему ряд наставлений. Как же так, спросите вы, чтобы реформисты получали наставления у духовного лидера, оплота консерватизма и реакции? Что-то тут явно не так.

Но что происходит дальше. Вечером в субботу Пезешкиан посещает мавзолей основателя Исламской республики Иран имама Хомейни. И с этой площадки обращается ко всему иранскому народу.

Что же это получается. Выходит, что президент никакой не реформатор? Реформатор. Просто на иранский манер.

Отдельного внимания заслуживают отдельные положения из выступления Пезешкиана. Если кратко резюмировать довольно пространную речь, то главной своей задачей новый президент видит восстановления доверия между обществом и правительством.

Президент обратил внимание на тот факт, что в последние годы явка на выборах любого уровня в Иране постоянно падает. В первом туре президентских выборов приняло участие в районе 43% избирателей – едва ли не антирекорд за всю историю страны. Во втором этапе приняли участие уже 49% избирателей. Но в любом случае – более половины населения отказались приходить на выборы из-за недоверия к государству.

Именно к этим людям и обратился новый президент Пезешкиан, заявив, что будет бороться за доверие большинства населения страны.

И если это получится сделать, то не исключено, что реформисты останутся у власти на долгие годы. Однако для этого мало одних лишь лозунгов.

Основные проблемы, которые волнуют сегодня иранцев – ситуация в экономике страны. Высочайший уровень инфляции, падение курса национальной валюты и с каждым годом растущий уровень безработицы. Особенно среди молодёжи.

Экономика Ирана всё ещё тесно завязана на экспорт нефти и газа, однако весь энергетический комплекс страны находится под самыми жёсткими санкциями. Логичное решение здесь – попытаться вновь договориться с Западом и заключить новую «Ядерную сделку». То есть отказаться от программы производства ядерного оружие в ответ на отмену части санкций.

Такой вариант мог бы устроить, в частности, страны Европы, которые были бы не против иметь с Ираном хорошие отношения, хотя бы в сфере экономики. Но здесь огромное значение играет позиция США. Приведём наглядный пример того, как работают отношения в треугольнике «США-Иран-Европа».

В конце 2016 года заключается «ядерная сделка». Иран заключает контракт на поставку 100 самолётов производства компании Airbus – огромная сделка, выгодная обеим сторонам. Два года спустя к власти в США приходит Дональд Трамп, известный своим…весьма экстравагантным видением ситуации на Ближнем Востоке. Трамп разрывает сделку и возобновляет санкции. Airbus срывает «с конвейера» все имеющиеся самолёты и в последний день отправляет их Ирану.

Поэтому Пезешкиан в теории мог бы пойти на пересмотр ядерной сделки, но только на новых условиях, которые бы гарантировали защиту от «форс-мажоров».

Хотя в США президентские выборы ещё не прошли, уже сейчас можно предположить, какие требования может выдвинуть администрация Трампа. Во-первых, отказаться от ракетной программы, во-вторых – свернуть поддержку вооружённых групп на Ближнем Востоке ну и далее по мелочи.

Может ли пойти на такие меры правительство Ирана? Да, частично.

С одной стороны, Масуд Пезешкиан отдельно подчеркнул, что Иран готов на диалог со всеми странами, кроме Израиля. Также, отметил президент, его администрация продолжит поддержку военизированных формирований в Йемене, Ливане и других странах региона. И вряд ли Тегеран решит, что называется, «кинуть» союзников за бочку варенья и корзину печенья, только не настоящих, а обещанных когда-нибудь потом.

Значит, впереди Пезешкиану предстоит очень сложная задача. Выдержать баланс между интересами и репутацией Ирана – с одной стороны, и необходимостью где-то пойти на «деэскалацию» отношений с Западом. Например – оказать влияние на йеменских хуситов, чтобы те прекратили обстреливать торговые суда в Красном море. Да мало ли их – этих способов.

Но при этом нельзя позволить США где-то занять более выгодные позиции, нанести Ирану поражение на Ближнем востоке и сильнее придвинуть свои военные объекты к иранским границам. А если не проявить где-то готовности к компромиссу, то можно остаться под санкциями и как-то отвечать перед своим народом, который доверился реформаторам рассчитывая на улучшения к лучшему в экономике страны.

Словом, президенту Пезешкиану предстоит лавировать между союзниками, оппонентами, партнёрами, Сциллой, Харибдой и прочими обстоятельствами.

Если предположить, что США, вопреки обыкновению, проявят благоразумие и пойдут навстречу, на Ближнем Востоке может начаться своего рода процесс «разрядки». Если же нового президента Ирана удастся «продавить», то реформаторы в Иране потеряют поддержку народа и будут вынуждены вновь уступить власть консерваторам.

А это будет означать новый виток эскалации в регионе, а там и, как знать, начало серьёзной войны на всём Ближнем Востоке. Сейчас Иран готов протянуть западу руку. Вопрос в том, будет ли этот жест воспринят или отвергнут.