Надо торопиться!

Мина за миной, вколачиваемые как гвозди в крышку блиндажа, будят бледную девицу,

Бежит она на этот звук со всех ног, боится.

Не пропустить бы, успеть с живыми ещё увидеться.

Да и собрать ей нужно ребят, проводить до места,

По-быстрому, в двух словах объяснить, что да как,

Где выдадут новую форму, да как получить паёк, чаёк,

Чаек, ежей и мышей отогнать от ещё теплых тел,

Работы — жуть, любой бы вспотел!

А тут ещё за рукав дёргает какой-то бестолковый пенёк —

— Я, говорит, вообще-то по-дедушке скандинав — так может мне в Рогнарёк?!

— Тебя отец Иваном нарёк, бестолочь, какой еще к бесу Рогнарёк??!!

Только здесь управится, тут же слышит –  загавкал АГС где-то, пулемет шваркнул по посадке — разве успеешь везде? Ой, не сладко!

А в соседнем городке многоэтажку сложил танчик —

В подвале мирняк прятался — опять нежданчик!

Тоже ведь не оставишь — надо торопиться, воздух кончится или водица — кто-то явно к рассвету преставится!

Вот и бегает запыхавшаяся, на лбу белом испарина — не отдохнёшь — война!

На рассвете только иногда, как притихнет немного,

Положит на колени свои голову отходящего бойца — пора, братик, в дорогу!

Смотрит в глаза ему, волосы гладит —

Не бойся ничего, милый — о тебе попросили, сестра-смерть всё уладит.

Собирай четками на нитку самое твое сокровенное,

Родное, как доченьки улыбка,

Там ведь, куда веду, по-хорошему ничего кроме и не нужно,

Правда один чудак на днях просил пронести фляжку спирта по-дружбе.

Всякое у меня тут бывает, давеча танкиста отправляла,

Он мне — Вальхалла, я ему — Ну какая к чертям Вальхалла? Тебя, дурня, только вчера бабушка твоя вымолила — Раиса Михална!

Улыбаешься, братик? Правильно! Смерть — не повод смертным печалиться,

Закрывай глазки свои, задержи дыхание — отправляемся…

Позывной «Январь»