Олег Иванников: «Военно-патриотическая деятельность является борьбой за сознание молодёжи и граждан России в целом». Часть первая

Интервью с Олегом Владимировичем Иванниковым – подполковником запаса, советником Российской академии ракетных и артиллерийских наук, кандидатом исторических наук, военным экспертом.

 Вторая часть интервью.

— Олег Владимирович, расскажите, пожалуйста, немножко о себе и о том, почему лично Вы решили в свое время пойти в армию?

— На мой взгляд, в тот момент было лишь два варианта – либо идти по стопам родителей, служить Родине – либо заниматься бизнесом, так как слишком сильным было разделение постсоветского общества и было сложно выбирать верный жизненный путь.

— А как Вы дослужились до такого высокого звания?

— Чтобы исполнить свой долг перед Родиной, нужно его сначала понять – нельзя считать, что это полностью моя личная заслуга. Это заслуга моих родителей, командиров-наставников, старших товарищей – всего, что в комплексе меня окружало на протяжении 25 лет службы. Всё это так или иначе складывалось в мои должности, звания, учёные степени.

— Как Ваша работа в исследовательском центре повлияла на понимание современных конфликтов?

— Те документы, которые мне довелось изучать в архивах — позволяли исследовать не только исторические события но и философию войны, осмысление понятий войны во всех ее аспектах духовно-нравственном, морально-правовом, политическом, собственно военном, административном и материально техническом.  И поэтому выбор своей политической ориентации, своей принадлежности и русской самоидентификации был несложен — он был совершенно очевиден, потому что документы, с которыми я как историк работал, меня наталкивали на однозначные выводы. У меня просто не было возможности ошибиться, да и права на ошибку как выяснилось позже тоже не было.

— Можете рассказать, чем занимается организация «Право и порядок»? Каковы основные направления развития, деятельности организации?

— Каждая из общественных организаций возглавляемая мной в тот или иной исторический период соответствовала определённому этапу развития российского общества, и в этом отношении благотворительное учреждение «Право и порядок» ничем не отличалось. Это организация, созданная ветеранами ФСБ, МВД и Министерства обороны. Деятельность ее направлена на поддержку ветеранов спецслужб уволившихся в запас по состоянию здоровья, либо или иным причинам, которые привели ветерана к тяжёлому жизненному положению. Также на протяжении 10 лет организация осуществляла помощь Преображенскому кадетскому корпусу в Москве, где обучаются дети сотрудников и ветеранов Министерства обороны, погибших при исполнении служебных обязанностей. Осуществлялась финансовая помощь, информационная, аналитическая. Мы сорганизовывали отдых, досуг, обучение детей – в общем, осуществляли широкий спектр благотворительной деятельности.

— А сейчас организация также продолжает свою деятельность? В этих же направлениях?

— Сейчас организация финансовой деятельности не ведёт, она законсервирована. Родина ставит новые задачи, которые нужно выполнять новыми силами. Но поддержка ветеранов – это такой же важный и востребованный вопрос и по сей день, как и ранее. А с учётом проведения специальной военной операции, возможно, даже и больше, чем в прошлые годы.

— Военно-патриотической деятельностью организация сейчас занимается?

— Военно-патриотическая деятельность, является борьбой за сознание молодёжи и граждан России в целом. Это задача не только благотворительного учреждения «Право и порядок», но и каждого здравомыслящего гражданина, который надеется, что Россия будет процветающим великим государством, и граждане её будут достойны того, чтобы проживать в данном государстве. Поэтому патриотической деятельностью занимаются сейчас, наверное, все слои общества, кто верит в будущее, в Россию.

— Как, на Ваш взгляд, изменилась российская армия за последние 10-15 лет? Что стало лучше, хуже? Какие проблемы остаются до сих пор нерешёнными? И наоборот – что кардинально поменялось в лучшую сторону?

— За последние 10-15 лет в российских вооружённых силах произошёл технологический прорыв. Военная и специальная техника прошла несколько этапов глубокой модернизации, офицеры и военнослужащие получили новые военно-учётные специальности. Новые технологические уклады, к которым подходит развитие России, позволяют говорить о том, что российские вооружённые силы становятся лучшей армией мира благодаря опыту, полученному на специальной военной операции и новым образцам вооружения и специальной военной технике. Но самое главное – это наши военнослужащие: офицеры, сержанты, старшины, которые готовы ценой своей жизни защищать нашу необъятную Родину. И это слишком заметный факт, который пугает наших недоброжелателей на Западе, приводит в трепет врагов России.

— Вы являетесь членом некоммерческого партнёрства «Военное дворянство России». Расскажите, пожалуйста, что это за организация? Какую роль она играет в сохранении воинских традиций, традиционных ценностей?

— «Военное дворянство России» является общественной организацией, члены которой, преимущественно, представлены отставным российским и советским генералитетом, заинтересованном в сохранении воинских традиций, военно-исторической памяти. Мы стоим перед необходимостью возобновить те исторические традиции, которые существовали в русской императорской, а также в советской армии. «Военное дворянство России» не является классической монархической организацией. Это больше организация патриотической направленности, состоящая из высших офицеров, которые абсолютно точно отдают себе отчёт, что нужно готовить новый офицерский корпус России с учётом исторического опыта русской императорской армии, а также армии Советского Союза. Быть офицером – очень важно и почётно, и это понимание нужно прививать с малолетства не только всем выпускникам специализированных учебных заведений, но и в целом — уделять больше внимания патриотическому воспитанию молодёжи. 

— Вы можете привести примеры тех традиций царской и советской армий, о которых Вы сейчас говорили?

— Русскую императорскую армию всегда отличало от армий западных стран отношение к противнику. Кодекс чести русского офицера. В России никогда не было задачи истребить противника. В России была задача отстоять свой суверенитет и сделать так, чтобы противник был повержен. Это и отличает наших военных теоретиков от теоретиков западных стран – как, например, в большинстве случаев те идеи, которые в военном руководстве предлагал Александр Суворов, являются более приемлемыми для России, нежели то, что предлагал Карл Филип Готлиб фон Клаузевиц, будучи известным военным теоретиком, некоторое время служившим в русской императорской армии.

— То есть, по факту, это противопоставление идей Суворова идеям фон Клаузевица?

— Совершенно верно.

— Мы уже говорили с Вами немного про патриотизм. Так как же, по Вашему мнению, сегодня надо воспитывать патриотизм у молодёжи? Какие методы работают, а какие уже устарели?

— Очень многое зависит от средств массовой информации. Мы  живём в век борьбы за  быстроту в  передаче информации, и в условиях информационной войны задействованы  все жители России, начиная от школьника, его родителей, и заканчивая премьер-министром страны, которые являются потребителями информации , обрабатывают её в силу ранее полученных знаний, образования,  и доводят ее до подчинённых, в зависимости от того, чем они занимаются и где находятся. И поэтому патриотическим воспитанием молодёжи необходимо заниматься уже с самого юного возраста – с детских садов, с начальных классов школ, — чтобы ребёнок осознавал себя принадлежащим к великому русскому государству вне зависимости от национальности. А объединяющую роль будет играть наше великое российское прошлое, географические, военные, политические заслуги наших военно-политических деятелей.

— Скажите, пожалуйста, остаётся ли у Вас время на отдых? Если да, то как Вы отдыхаете? Есть ли у Вас хобби, не связанное с военной тематикой?

— В свободное время я занимаюсь мототехникой. Мотоспорт позволяет на какое-то время почувствовать себя свободным от некоторых социальных обязанностей, ведь руль мотоцикла нужно держать двумя руками, всё внимание должно быть сосредоточено на дороге. И, конечно, как продолжатель русских офицерских традиций, я занимаюсь конезаводством. Существует порода русских певчих канареек овсяночного распева, и я этих канареек содержу, обучаю пению и радуюсь, когда у меня получается в их исполнении максимально отчётливо услышать мелодичное звучание.

— А какие книги, фильмы произвели на Вас наибольшее впечатление? С чем Вы бы посоветовали ознакомиться современной молодёжи школьного возраста?

— Старые советские фильмы, на которых было воспитано всё моё поколение, очень ярко, точно и ёмко отражают моё отношение к происходящим событиям. И, смотря правильные советские фильмы, такие, как «Офицеры», «Они сражались за Родину», «Вечный зов», «Освобождение» — невозможно вырасти неправильным человеком или сложить неправильно мнение о происходящих событиях.

—  А из современных фильмов Вам что-нибудь нравится?

— Пожалуй, «В августе 44-го». Но это, по нынешним меркам, уже старый фильм. Многие молодые режиссёры сейчас работают над созданием шедевральных произведений, в том числе, Игорь Угольников со своей студией «ВоенФильм».  Сейчас правительством России поставлена действительно патриотическая задача – создать новый кинематограф после того провала, который был в 90-е годы. И я считаю, что наши режиссёры и актёры с этой задачей справятся достойно.

Из книг можно отметить научно-публицистическую литературу. Но больше я воспитывался на мемуарной литературе. Это воспоминания наших русских полководцев, военно-начальников Первой и Второй мировых войн, книги Александра Суворова, Карла фон Клаузевица, Антона Керсновского, Александра Свечина, Александра Верховского. В некоторых случаях это воспоминания полководцев иностранных армий Хельмута Карла Мольтке, Франца Конрада фон Гетцендорфа, Бернарда Лоу Монтгомери, Дуайта Эйзенхауэра. Особое внимание я бы уделил видному военному теоретику – Александру Свечину, который возглавлял Академию Генерального штаба РККА а ранее служившим генерал-майором русской императорской армии. В своих научных работах он отражал очень точные и ёмкие перспективы войн будущего, что также заслуживает пристального внимания в контексте проведения специальной военной операции. Если говорить о более позднем этапе, то книги маршала Советского Союза, начальника генерального штаба Бориса Михайловича Шапошникова, например — «Мозг армии» полностью отражает роль генерального штаба в подготовке военных операций, которые происходят сейчас на полях специальной военной операции. Ведь именно Борис Михайлович Шапошников вывел формулу, что оборона всегда сложнее наступления.

Это как раз и объясняет то, что начиная с 2014 года России было очень сложно защищать республики Донбасса. А сейчас, когда российские вооружённые силы вошли в активную фазу, им, с оперативной точки зрения, делать это легче. У них есть возможности для колоссального манёвра, и они этим пользуются буквально проламывая оборону противника. Поэтому, изучая книги Александра Свечина – например, «Стратегия», — Бориса Михайловича Шапошникова «Мозг армии» и других видных теоретиков, советских маршалов, можно объективно понимать, что происходит на линии боевого соприкосновения в специальной военной операции, как осуществляется тыловое, хозяйственное обеспечение войск, что такое нормы положенности. Изучив всё это, понимаешь, что наши руководители государства делают всё возможное для того, чтобы победа русского оружия была неизбежна.

— Сейчас выросло так называемое «поколение тиктокеров», зумеров – тех людей, которые привыкли к «клиповому мышлению». Мемуары, документалистика сложны для их восприятия. А какие, может быть, формы патриотической литературы или фильмов Вы бы посоветовали для современной молодёжи?

— Нужно делать микрофильмы, которые будут подходить для аудитории с клиповым мышлением, но содержать при этом великий смысл, и это можно сделать на основе того или иного произведения. Ведь задача сейчас в 10-15 секунд вложить смысл произведения, которое автор писал на протяжении 300 страниц. Задача эта, разумеется, не простая, и нам предстоит её выполнить. Потому что отыграть назад цивилизационные процессы и лишить «тиктокеров» возможности узнавать мир по вот этим маленьким клипам уже не получится.

— Сейчас довольно много фильмов делается про СВО, немало пишется книг – в том числе, в стилистике «окопного лейтенанта». Как Вы вообще относитесь к подобной литературе?

— Сейчас литература необходима, но, по моему наблюдению, читает её небольшое количество российских граждан. Хотя это проблема не только России, но и всего мира. Это началось в Европе, и эти процессы стали триггером – когда европейские граждане перестали читать, они стали грубеть, становиться более маргинальными, перестали должным образом воспринимать классическую русскую литературу. Они стали меньше знать о России, ибо пользовались лишь телевизором, который им предлагал ущербную информацию, не соответствующую действительности. Этот процесс начался в 70-80-е гг. Тогда ещё проводились исследования учёными Советского Союза, которые установили, что регресс западного общества начался ровным счётом с того, что люди перестали читать. Потом эта же тенденция захватила и постсоветское общество.

Сейчас этот процесс сумели титаническими усилиями приостановить. Сергей Вадимович Степашин Президент Российского книжного союза, активно содействует выпуску различной патриотической литературы и развитию книжного дела в России. Поэтому то, что выпускаются книги небольшого тиража, пусть даже не совсем научные, не совсем правдоподобные – это уже очень неплохо. И если нам всем вместе удастся новое поколение россиян приучить к чтению книг, то это будет очень большим достижением, которое будет также являться патриотическим воспитанием. Потому что в конечно итоге книги будут носителями здравого смысла.

— Не могу не спросить про нынешнюю программу и систему образования в Российской Федерации. Довольно много споров и скандалов идёт вокруг ЕГЭ, ОГЭ. Как Вы относитесь к нынешней системе образования? Считаете ли Вы, что надо, может быть, что-то изменить?

— С учётом того, что я являюсь отцом двух сыновей, которые уже столкнулись с ОГЭ и ЕГЭ – процесс этот крайне необходим российскому обществу. Единственное, что меня значительно смущает – то, что качество образования в Москве значительно выше, нежели качество образования, например, в Туве или Якутии. Ученик должен иметь равные возможности – что москвич, что тувинец, что житель любого другого российского региона – чтобы поступить в высшее и средне специальное учебное заведение. Нужно, на мой взгляд, стараться помогать регионам, больше внимания уделять переподготовке профессорско-преподавательского состава для того, чтобы качество образования от Калининграда до Владивостока было абсолютно одинаковым. Или хотя бы средним. Чтобы не было перекосов, которые вызывали бы сомнения в необходимости ОГЭ и ЕГЭ.

По поводу ЕГЭ и ОГЭ — это нужно принять как данность. Это технология, которая отработана и неплохо себя зарекомендовала. Каждый год она становится всё лучше, оттачивается исполнение этой технологии. Я предполагаю, что во многих других образовательных учреждениях и программах ОГЭ будет учитываться. Например, это можно делать для мигрантов, прибывающих в Россию – по единому стандарту принимать у них экзамены наподобие ОГЭ. Тогда у нас и коррупции будет меньше, и будет понимание уровня образования у мигрантов. Поэтому нужно на многие нововведения смотреть с надеждой, видеть в них прогресс, и этому прогрессу всячески содействовать. Нужно смотреть на эту проблему на общегосударственном уровне, и, конечно, проводить переаттестацию тех учеников и студентов, которые не обладают нужными знаниями, но получили высокие баллы по ЕГЭ. Проверять нужно и тех, кто принимал решение о начислении этих баллов, и привлекать их к административной или даже уголовной ответственности в зависимости от ситуации.

— В 2021 году Вы получили благодарность от нашего Президента за подготовку и проведение выборов в депутаты Госдумы. Как Вы оцениваете роль военных экспертов в общественно-политической жизни страны в целом? И много ли вообще среди политтехнологов, политологов людей, связанных с военными профессиями, с военной стезёй?

— Для того, чтобы быть политологом, политтехнологом и представителем сообщества, работающим с избирательным законодательством, нужно обладать определёнными знаниями, уровнем образования, знанием, прежде всего, избирательного законодательства, которое нужно заметить очень сложное и каждый год меняется.  Поэтому лучшая часть нашего сообщества так или иначе служила в различных ведомствах, структурах, учреждениях, либо же организациях, связанных с российским государственным строительством. Поэтому удивляться тому, что люди с военным образованием, либо же с особым профессиональным уровнем образования есть в среде политтехнологов не приходится. Это абсолютная данность, потому что не может неграмотный человек быть политтехнологом.

— Вы за электронную систему голосования или против? И почему?

— Электронная система голосования – это наше будущее. Это экономит бюджет, помогает гражданам в более комфортных условиях проголосовать за того или иного кандидата, изучить личность этого кандидата – опять же, пользуясь системой интернет, другими технологиями. Противниками электронного голосования, как правило, являются западные страны и представители западных фондов, которые пытаются внушить слабо информированным россиянам, что их могут обмануть, могут похитить голоса и провести различные махинации. Это всё называется информационной войной, и Россия находится как раз на поле битвы. Для того, чтобы противостоять этим вбросам из западных фондов, нужно работать с населением и разъяснять, как функционируют современные информационные технологии, что сервера, которые обслуживают электронное голосование, находятся в России и воздействие на них не может проводиться извне. Невозможно их вскрыть и изменить итоги голосования. Это процесс, которые неостановимо движется по всей России. Предстоит его ещё не один год отрабатывать и делать все лучше. На западе, нужно отметить, электронное голосование так-же применяется.

— Скажите, пожалуйста, раз разговор зашёл про голосование, про информационные технологии – в современном информационном обществе, в нарративе войны – как Вы считаете, насколько наше общество и наши спецслужбы вообще готовы к информационным войнам по сравнению с западным обществом?

— С учётом гибридности всех событий, наши противники создают всё новые и новые, всё более вычурные прецеденты, которые похожи на ребусы. И их разгадка как раз и является задачей российских спецслужб, дабы избежать некорректного на них ответа. Россия ведёт информационную войну как минимум с 10 февраля 2007 года с речи произнесенной Владимиром Путиным на 43 Мюнхенской конференции по безопасности. И за эти годы россияне привыкли к тому, что западными странами осуществляются информационные вбросы, что нужно реагировать очень сдержанно на любую информацию, перепроверять её по нескольку раз и не делать поспешных выводов. На Западе же наоборот – многие граждане смотрят на жизнь через розовые очки, не замечая украинских нацистов, не видя нацистских символов на рукавах, не слыша того, что они кричат «Хайль!». И поэтому можно делать выводы о том, что Россия умеет бороться с информационными угрозами, а Западу ещё нужно как следует над собой поработать и повнимательнее присмотреться к тому, что их окружает.

— Считаете ли Вы, что история сегодня во многом стала инструментом пропаганды? Как оставаться объективным в условиях таких информационных войн?

— Историю пытаются переписать, и начали этим заниматься не вчера. Этот процесс начался сразу после завершения Нюрнбергского процесса и казни нацистских преступников в крепости Шпандау. Многие европейские страны стали публиковать воспоминания нацистов и сочувствующих им политических деятелей, которые рассказывали о том, что во всём виноват Адольф Гитлер, а все остальные его соратники являлись лишь несчастными патриотами, обманутыми людьми, которых вовлекло в этот чудовищный водоворот событий, организованный Шикльгрубером. Такие книги спецслужбами СССР очень внимательно изучались. Особенно они были распространены в Западной Европе. Их издание финансировали американские, европейские фонды, те страны, которые вели «холодную войну». Это была такая специфическая литература, которая переворачивала сознание сначала европейцев, а потом многие книги появились и в России в 90-е годы, когда абсолютно отсутствовал контроль над печатной продукцией. Многие издания, в том числе и работающие поныне, их переводили, перепечатывали и выставляли в широкую продажу. Это были воспоминания немецких лётчиков ассов люфтваффе, воспоминания генералов вермахта, абвера и кригсмарине. Это огромный пул литературы, направленной на то, чтобы перевернуть сознание простого советского человека в 90-е годы и привить ему неверие в российские и советские госорганы власти, вызвать сомнительное чувство уважения и доверия к тем нацистам, которые уничтожали советский народ. И когда мы говорим сейчас о методах работы украинских спецслужб, складывается однозначное впечатление, что они крайне близки по духу и технике исполнения к нацистским спецслужбам.

— Исходя из Вашего ответа по поводу информационной войны и инструментов пропаганды, по Вашему мнению, насколько важна для России политика «мягкой силы» в её внешней стратегии?

— Россия всегда занималась политикой «мягкой силы». Это оправдывает себя, это позволяет решать многие международные проблемы без определённой напряжённости, не создавать кризисы на территории самой многонациональной России. Если говорить о «мягкой силе» как о рычаге многогранного влияния, так это вполне оправдано. Постройка и эксплуатация учебных заведений и православных храмов на территориях бывшего Советского Союза, на территориях союзных республик, таких, как Киргизия, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан, Казахстан позволяет прививать гражданам этих республик не только знания о России, но и также открывает широкие перспективы для этих граждан, владеющих русским языком, получить, например, российский паспорт, гражданство,  приехать работать в Россию, либо же работать в совместных коммерческих предприятиях.

Поэтому «мягкая сила» в международной повестке, на мой взгляд, стоит на первом месте. Но враги нашего Отечества пытаются противопоставить «мягкой силе» информационные вбросы, ориентируясь на слабо информированное местное население, и поэтому мы видим, что в некоторых странах закрываются «Русские дома», которые несли просветительскую функцию в национальные общества, в республики. Мы видим, что российская «мягкая сила» вызывает в ответ русофобию. Опять-таки, это всё идёт от наших противников, и в конечном итоге, то, что делает Россия, принесёт серьёзный положительный результат.

Мария Коледа

Продолжение следует