Петь русскую душу для русской души. Часть первая

Автор: Иван Чуркин (Саров)

Всероссийский фестиваль духовности и просвещения «Бородинская осень» – 2020

Часть первая

РУСЬ – СЛЕЗА ГОСПОДНЯ

Всё! Началось! Завертелось! Меньше двух дней осталось до удара призывного колокола на целебном источнике преподобного Ферапонта Можайского в деревне Исавица 19 сентября к открытию XV Всероссийского фестиваля духовности и культуры «Бородинская осень», в рамках которого по традиции проходят Фестивали документального кино «Небесный град и земное Отечество» и «Песни русского воскресения»…

***

…Завершился отборочный просмотр фильмов. Можно было поставить точку в моих коротких записках, особенно в записках о фильмах, но оставить без внимания фильм «Россия, которую мы любим» режиссера-документалиста Андрея Полушина посчитал неестественным и нечестным. И вот в чем причина.

Фильм состоит из нескольких новелл, и они, казалось бы, между собой не связаны. Это только на первый взгляд так кажется. Начинаешь смотреть вторично, и сознание твое проясняется: нет, не просто перед тобой, я имею в виду зрителя, проходят священнослужители, простые православные люди. Нет, крепко все мы объединены одним: Господь Россию любит. Любовью дорожить надобно и оберегать ее.

Знаете, что меня преследовало во время просмотра фильма Андрея? Я скажу сейчас.

Несколько лет назад, подходя к открытым воротам Оптиной пустыни, я увидел группку паломников. Среди них стоял монах и проводил экскурсию. Так вот он, этот юный монашик, указывал на дорогу, убегающую от монастыря в сторону недалекого леса, рассказывал, как по ней шел согбенный старик с белоснежной бородой, опираясь то ли на обыкновенную корявую палку, то ли на посох дорогого дерева.

Уходил быстро, поминутно оглядываясь на Оптину. Это был Лев Николаевич Толстой. Он приходил на покаяние, да только долго ему пришлось ждать священника. Скорее всего, так показалось писателю-старику, и он снова взбунтовался.

И потом каждый раз, когда я оказывался у ворот Оптиной пустыни, всегда оглядывался назад, на дорогу: мне казалось, что я вот-вот увижу уходящего от монастыря старика.

Вот эта картинка преследовала меня, когда я несколько раз подряд смотрел фильм Андрея Полушина, когда я, в конце концов, нашел для себя ответ на вопрос: а связаны ли новеллы фильма в единое целое?

Ответ пришел сам собою: Русь – слеза Господня. И она ждет от каждого из нас чистейшего покаяния и чистейшей любви.

ГРЕНАДЕРЫ, ВПЕРЕД!

Это лишний раз подтверждает оправданность создания в Москве Центра адмирала Ушакова – святого праведного воина-моряка. За его создание взялся и вывел на широкую дорогу Валерий Николаевич Ганичев. Он мог на десятки лет смотреть вперед, он опережал время и предчувствовал: Россию надо полюбить, а любовь к ней взрастить, воспитать.

Так появилось в стране детское, юношеское, молодежное движение ушаковцев и конкурс «Гренадеры, вперед!» Идею Валерия Николаевича подхватили и укрепили Марина Ганичева и Сергей Котькало. К ним примкнули не равнодушные к будущему молодежи преподаватели, воспитатели, писатели, поэты, музыканты из Николаева и Ельца, Волгограда и Мордовии, из Алтая и Сибири, из Донецка и Луганска. Вся Россия – молодая славная Россия – встала под святые знамена Ушакова.

Встала и включилась в большую работу, о которой и Ганичева, и Котькало часто говорят: «Надо русское дело делать».

Признаюсь честно: не сразу я понял смысла этого выражения – русское дело делать. Теперь явственно понимаю, что закладывали ушаковцы в это понятие, и собственными глазами видел, как вся школьная страна включилась в конкурсы настоящих патриотов, как дети наши встали на защиту памяти о подвигах наших героев-освободителей, как они же ваяли из дерева, гипса, картона, пластилина православную Русь, как пели советские песни, сочиняли свои и встречались со своими сверстниками в разных городах и селах, делясь с ними любовью к России, и обретали везде единомышленников и последователей.

Вот и сейчас я предлагаю вам две видеоработы ребят-ушаковцев, которые они прислали на фестиваль «Бородинская осень». Это два кинорепортажа «Ушаковский сбор» и «Свеча памяти» ребят из Луганска Владимира Мельника, Натальи Савушкиной и Захара Шкиля. Они не заявлялись на конкурс документального кино. Для них было важно, чтобы каждый, кто будет смотреть их кино, знал: Русский Дух – не истребим!

НЕУЖТО КАИНОВСКИЙ ДУХ ПОБЕДИТ?

Сегодня я получил еще один документальный фильм, который будет представлен на фестивальном конкурсе в Можайске.

Как я понял, можно было просто ограничиться просмотром фильма, можно было – да и надо! – поставить его у себя на странице: а вдруг кто-то захочет посмотреть? И вот на этом «а вдруг» и споткнулся – кино-то это и про меня тоже, и про вас. Фильм, хочешь ты этого или не хочешь, отвечает на те тревоги, которые тебя мучают и на которые ты не можешь никак найти ответа.

Городок Юрьевец, что в Ивановской области, похож на сотни, тысячи мест, похож на наши родные места. Они сейчас в тревоге и разорены. Они сейчас потеряли мастерового смышленого человека, крепкого и трудолюбивого – создающего человека. Они притоптали единственное человеческое сословие, которое могло трудиться на земле и жить на ней. Они православно вели семьи свои, растили детей и не беспокоились: а что же им завтрашний день готовит? Труд готовит, песню, улыбчивые наличники и бескрайние пшеничные, ржаные поля.

И вот в эту жизнь, счастливее которой вряд ли сыщешь, проник каиновский дух. Надолго ли? Не навсегда ли? Неужто и заправду верх над простым человеком возьмет дьявол – глобализация?

Что тут далеко ходить! Я видел все этим и прошлым летом в родных своих местах.

Вышел за свое родное село и остановился в неизвестности: куда идти? Ржаного поля нет. Гречишного тоже. Земля отвыкла от запаха картошки. По прогону не шумят голоса пастухов. Везде дремучий лес. Везде поросшая высоченными березками и елями родительская земля – сколько же она хлеба давала, скольких людей кормила, обувала, одевала, детей на ноги поднимала и отправляла в счастливый путь…

И вот документальный фильм. Про меня и про вас. Автор его – режиссер Борис Смирнов, а называется фильм «Завещание».

Первоначально не обратил внимание на посвящение: «Светлой памяти Авдеенко Е.А.», а когда стал смотреть, увидел не священника в скромно убранном храме, а услышал мыслителя – за каждым его словом простор чувств, море простого и понятного ревнительства и сердечные капельки горести.

Оно так и оказалось: священник Евгений Андреевич Авдеенко молился вместе с народом в Юрьевце. Этот красивый, вдумчивый и проникающий в человеческий разум священник был русским православным мыслителем, богословом, переводчиком, педагогом. Он один из основателей первой в постсоветской России православной классической гимназии.

Он, как никто другой, печалился о вере, о человеке, о земле нашей родной. Слушали его? Слушали, да не услышали. Видели его? Видели, да глядели незрячими глазами.

ЕСТЬ ТАКАЯ СТРАНА – СИБИРЬ

Вот и подошло время заканчивать свои коротенькие записки об участниках пятнадцатого фестиваля русской культуры и духовности «Бородинская осень». Напомню, что он пройдет в Можайске и Можайском районе 19-20 сентября.

Безусловно, записки мои не были совершенны, но писались от чистого сердца. Конечно, настоящий публицист увидел бы в программе фестиваля множество достойных страниц. Настоящий критик оценил бы по достоинству представленные на фестивальный конкурс документальные фильмы. Профессиональный искусствовед по полочкам бы «разложил» творчество певцов и музыкантов, которые уже были и собираются приехать сюда, на Бородинской поле.

Наверное, так и будет в будущем, а сегодня мне видится все немножко по-другому: нравится – не нравится. По-народному, как написала мне недавно одна гостья моей страницы.

Действительно, так – по-народному, иначе не умею, не смогу, да и не буду. Как есть – так и есть.

Мне не удается уложиться во временные рамки с документальными фильмами, что пришли на конкурс. Их много, настоящих документальных фильмов, и о каждом не столько говорить нужно, сколько смотреть их надо. Они разные по темам, разные по характерам, разные по подаче материала и его осмыслению, но есть в них одна отличительная от сегодняшнего кино особенность – они по-настоящему документальны, профессиональны и, если хотите, патриотичны – человечные они, правдивые, не грязные. Они просто-напросто показывают нашу жизнь и человека в жизни. Настоящего Человека.

Вот именно об этом фильм режиссера Александра Косенкова из Новосибирска.

Александр Федорович родом курский, а так сложилось, что жизнь проходит в Сибири – стране загадочной, открытой, крепкой и… неизведанной. Там каждый метр земли пропитан загадкой, тайной, песней, сказанием, легендой. Там люди открывают тайны, отправляясь в научные экспедиции, и пишут страницы сибирской истории для будущих поколений. Пройдет время, и будущее отплатит любовью и гордостью за родную Российскую землю, за родную страну под названием Сибирь.

ПЕТЬ РУССКУЮ ДУШУ ДЛЯ РУССКОЙ ДУШИ

Буквально полторы недели остается до открытия в Можайске фестиваля русской культуры и духовности «Бородинская осень». В пятнадцатый раз зазвучит его голос, и каждый раз, даже если кто-то из участников не впервой здесь, перед открытием фестиваля, на колодце святого праведного Ферапонта, буквально в трех шагах от старейшего православного Ферапонтова монастыря, испытывает чудесное волнение. Нет, не чудного, а именно чудесного – небо высокое, простор широкий, живая вода, одухотворенные лица людей, что небольшими группками пришли и приехали сюда, а еще чувственная близость Бородинского поля – вековая страница векового русского подвига. Во имя Отчизны подвига, во имя народа.

Сюда и в этот раз собирается молодой музыкант Дмитрий Милов, во второй раз собирается.

Вот уж правда наградили его предки редкостной фамилией. Если даже ошибешься ударением, все равно получится мило, любовно, трепетно. Попробуйте сами: произнесите фамилию, и пусть ваш голос упадет ударением на первый слог. Что? Как? Правда же необычно… мило?

Во второй раз гусли Димы запоют в Можайске. Думаю, также тревожно, раздольно, и вновь покажется, что звонкие струны этого ладного инструмента заглянут в самые потаенные, на все пуговки застегнутые душевные кармашки.

Откуда этот юноша взялся? Почему именно такому не модному по сегодняшним временам инструменту отдал свое предпочтение? Никто и никогда не подсчитает, сколько же лет, да что там лет – веков гуслям. Гуслям сказочным, красным, былинным – звончатым.

А было все просто. Услышал Дима гусли однажды и пошел в музыкальную школу. На гусли пошел.

Вот так просто и обыденно случилась живая встреча мальчика со стариной под названием гусли звончатые.

Это слушать их необыкновенно хорошо, а играть на них… Не скажу не просто, слишком обыденно как-то. Не скажу тяжело, хотя, когда смотришь на Диму, и у тебя бьется мысль: смогу и я , вот подойду, возьму в руки гусли, и они сами заиграют, как в сказке. Ох, неправда моя. Гусли -инструмент эгоистичный. Они требуют и любви, и сокровенности, и ласки от того, кто за них «взялся». А еще выносливости – к струнам своим гусли подпускают только самые чувственные, самые мягкие и ласковые подушечки пальцев. Им поддаются звончатые струны, и поддаются тогда, когда знают: изрезанные, мозолистые подушечки вновь наливаются любовью музыканта. Вот тогда они становятся родными и готовы петь русскую душу для русской души.

РОДИНА ЕСТЬ. ВОСКРЕСНЕТ ЛИ?

Знаю, что многие не любят читать стихи. И знаю почему – они думать заставляют. Если не все, то очень и очень многие.

Вот давайте сейчас проверим. Прочтите коротенькое стихотворение под названием «Час Беловежья».

Когда не стало Родины моей,

я ничего об этом не слыхала:

так, Богом береженая, хворала! –

чтоб не было мне горше и больней…

Когда не стало Родины моей,

я там была, где ни крупицы света:

заслонена, отторгнута, отпета –

иль сожжена до пепельных углей.

Когда не стало Родины моей,

я шла тропою к Неземной Отчизне.

Но даже там, как на горючей тризне,

не пел волоколамский соловей…

Когда не стало Родины моей,

в ворота ада я тогда стучала:

возьми меня!.. А только бы восстала

страна моя из немощи своей.

Когда не стало Родины моей,

воспряла Смерть во всем подлунном мире,

рукой костлявой на железной лире

бряцая песнь раздора и цепей.

Когда не стало Родины моей,

Тот, кто явился к нам из Назарета,

осиротел не менее поэта

последних сроков Родины моей.

Написала эти строки женщина, поэт, израненная душа, претерпевшая немало страданий, экскурсовод пушкинского Михайловского, удивительная душой и сердцем, в котором ни на минуту не селились злость и обида. Только обида за Родину свою.

Имя ее Татьяна Глушкова. Слышали? Читали? Если да, то вы счастливые люди. Я вот нет, я только-только узнал про нее из фильма, конкурсного фестивального фильма «Когда не стало Родины моей» екатеринбургского режиссера-документалиста Людмилы Коршик.

Буду откровенным: писать о творческом человеке всегда тяжело и непросто. Иногда изведешься, прежде чем найдешь главную изюминку как в самом человеке, так и в его творчестве. С ним живешь, и бывает не днями, неделями – месяцами. Живешь мысленно.

Представляю, как непросто было Людмиле Коршик «писать» тридцати пятиминутную видеоповесть о Татьяне Глушковой – героиня-то непростая, но вот, видимо, зацепила эта творческая душа другую творческую душу, и пошла Людмила по Руси. Не с посохом пошла – с кинокамерой и микрофоном и собрала, налистала жизненные страницы пушкинской Татьяны.

«Все в моей семье были беспартийные, их идеологию я определила бы как страстный культ труда во имя Отечества, культ всякого нестяжания», – говорила Татьяна Глушкова о своих родителях. И эту родовую линию служения Родине она продолжила с отвагой и бескомпромиссностью. В 1960-м году, в разгар хрущёвских гонений на Церковь, казалось, что о вере в Бога интеллигенция, и в особенности творческая интеллигенция, напрочь забыла. Но это только казалось. Именно в это время Глушкова пишет цикл стихов о Софии Киевской – храме-символе, храме-гордости русского духа русского человека. Пишет, как когда-то писали летописцы, сказочники, былинщики, где в каждом слове – добрым молодцам урок.

Правда, руководитель ее семинара в Литинституте, маститый поэт, классик советской литературы, отказал ей за такие стихи в защите диплома. Ну, и что? Пусть так, а сущность-то души куда деть, тем более Татьяна Глушкова всегда была, и остается по сей день, хранительницей русского слова, носителем русского духа.

«То, что произошло с ее Родиной потом, – произошло с ней самой. Это крик ее души. Поэты, наверное, сказали бы – крик раненой птицы», – так скажет в фильме о Татьяне протоиерей Александр Шаргунов.

Давайте вместе с вами смотреть этот дивный фильм о дивном русском поэте Татьяне Глушковой. У меня к вам маленькая, ну просто крохотная просьба: не пожалейте места у себя на странице Вконтакте, поставьте фильм у себя – пусть ваши друзья и друзья ваших друзей узнают о судьбе и творчестве замечательной русской женщины.

О судьбе и слове Татьяны Глушковой, рассказанных документалистом Людмилой Коршик.

НЕТ ГРЕХА ТЯЖЕЛЕЕ

На самом деле, это так. Что может быть страшнее – брат на брата? Не брат за брата, а именно на брата.

Каждый из нас это гуляющее из поколения в поколение, из века в век выражение примеривает на себя и, уверен, не находит ему объяснения. Человеческого объяснения, тем более родственного, кровного.

Подумать и то страшно: брат – враг брату. Росли вместе, учились вместе, ели из одной чашки и одной ложкой. Иногда любовь делили пополам, а самое главное – укрывались от обид в коленях одной матери.

И вот теперь враги. Рвут увитую подсолнухами родную землю. Корежат пшеничные некогда поля. Заглядывают в знакомые с детства деревни и села не гостями, а варварами.

Только есть в братьях и в этой ситуации разница: одни защищают людей и землю, своих, родных, а другие жгут, взрывают, несут своим родным «подарок» – смерть. И оба брата обозленные: один не может понять, как можно вместо пшеницы сеять горе и ненависть, а другой с жестокостью, иногда слепо, а чаще выверено и с озлоблением крушит все живое на своем греховном пути.

«У нас и осталось-то только всего – вот этот крохотный клочок родной земли, а ведь он когда-то простирался почти до Харькова», – говорит один из героев документального фильма «Долгая война» Александра Рычкова и его друзей, журналистов, операторов ANNA-NEWS.

«Что такое современный военный конфликт? Это когда судьбы тысяч людей являются разменной монетой политиков, а достигнутые договорённости не реализуются много лет. Это когда официально нет войны, но один из героев фильма гибнет через два дня после интервью. Это когда тишина пугает больше разрывов снарядов и мин. Памяти сержанта народной милиции ЛНР Миронюка Александра Григорьевича посвящаем наш фильм», – так кратко охарактеризовал свою работу Александр.

Не знаю, какую оценку получит на конкурсе документального кино в рамках фестиваля «Бородинская осень» этого года «Долгая война», только видится мне, что фильм не поддается оценке.

Смотри и думай. Гляди и усматривай. А еще лови себя на мысли, что для донбасской и луганской земли большая фашистская война не заканчивалась, где один брат – за землю родную и други своя, а другой – фашист фашистом.
В семье не без урода – живет в народе поговорка. Но и она, эта народная мудрость, не оправдает самого тяжелого греха: брат на брата.

НЕЛЮДИ

Когда режиссер-документалист Любомир Данков вернулся из Донбасса домой, он во всеуслышание произнес слова: «Мне стыдно, что мое государство входит в состав европейского союза». А родная страна Любомира – Болгария.

Понимаю, что название европейской организации требует заглавных букв, но рука, да и ум тоже, противятся правилам правописания. После того, что отснял Любомир Данков в Донбассе, что показал людям, не может быть оправдания этому союзу – союзу, который организовал, спровоцировал и повелел убивать, уничтожать, жечь, насиловать, живыми загонать в землю трудолюбивых, солнечных, песенных, талантливых людей. Мирных людей. И что уж совсем непростительно – убивать детей.

Я смотрел фильм Данкова «Дети Донбасса», а из головы не выходил жутчайший кадр из другого фильма, советского, – «Судьба», созданного по одноименному роману писателя Петра Проскурина. Помните: из деревни фашисты увозят в Германию женщин и детей, молодых женщин и пацанов совсем. Мальчик на ходу выпрыгивает из кузова и бежит по снегу, бежит к дому, не оглядываясь.

Фашистская автоматная очередь прерывает этот детский бег, и мальчик, подстреленный, ни в чем еще не виноватый в этой жизни, падает замертво в родной чистый снег.

Мать, а ее в фильме играла Зинаида Кириенко, торопится к сыну, надеется, что жив он, наклоняется над бездыханном телом и поднимает к небу жуткое в горе лицо. «Господи, – кричит истошно она, – где же ты?»

А Он рядом. Даже Он не может помочь. А Он в растерянности: неужели могут это творить люди? Они же не люди – они нелюди. Дичайшие из зверей.

… Фильм «Дети Донбасса», который вошел в конкурсную программу фестиваля русской культуры и духовности «Бородинская осень», имеет возрастное ограничение. Будь моя воля, я бы показывал этот фильм и детям: пусть смотрят, пусть видят, пусть знают, к чему ведет народы европейский союз. Может, и правда не будет тогда фашистской Украины, потянувшейся к мнимому обогащению Белоруссии, да и мы, русские, пересмотрим современные ценности. Не ровен час – попадем в лапы нелюдей.

Смотрите. Наберитесь силы…

В СТАНЕ РУССКИХ АРТИСТОВ

Мне ведомо, что Александр Щербаков, совестливый воронежский певец, давно проторил дорогу в Можайске на Бородинское поле, а вот в фестивале русской культуры и духовности «Бородинская осень» не был ни разу.

«Как так?» – подумалось мне. Лауреат премии Союза писателей России «Имперская культура», честный и чистый русский певец, всем сердцем любящий могучесть России, ее историю, стариков и детей, ни на минуту не забывающий Бога, и вдруг до сих пор не влился в стан настоящих русских артистов.

Надо исправлять ошибку, подумалось мне, и я написал Саше, робко так пригласил на фестиваль.

«Постараюсь быть», – как всегда скупо и кратко ответил он мне.

Вот Щербаков всегда со мной так – бросит фразу и молчок. Не знаю, обидел я его чем, или стесняется молодой человек меня, человека возрастного, но я точно знаю: за скупыми его фразами прячется широкая душа. И голос его такой же – широкий, родной, русский, народный голос. Не могу сказать, от кого он получил его в наследство, только вот получил. От Дона-реки? Может быть, потому как река-то певуча больно. От отца с матерью? И от них, думаю, проживших всю жизнь на земле и протрудившихся возле хлебного поля, а песня – завсегда рядом с хлебом живет. От людей, среди которых вырос? Да, скорее всего, кто лучше воронежских, пятницких, кольцовских, мордасовских, уваровских песню играет – ну-ка, назовите.

Как такому не быть на фестивале, где дело Русское делается, где память воскрешается!

«Постараюсь быть», – написал мне Щербаков.

Ты уж, Саша, постарайся.

НИ ДНЯ БЕЗ ВОЙНЫ

Сегодня первый день осени, но вот лето в наших краях ну никак не хочет прятаться за бугор. Температура стоит тридцатиградусная. Солнечно. Ветрено, и пока ни одного пожелтевшего листочка.

Настоящее красное лето.

Это у нас – мир и покой, а где-то далеко-далеко, в селе Айгепар, находящемся в 200 метрах от армянско-азербайджанской границы, под ежедневными обстрелами живут простые люди. Пекут хлеб, собирают виноград, растят детей, защищают свои дома. Для них каждое утро и каждый вечер начинается война. Люди в ней живут и не думают никуда уезжать.

…Съемочная группа приезжает в армянское село Айгепар Тавушской области – обстреливаемую территорию на границе Армении и Азербайджана, в 70 км от Карабаха. Каждый день здесь рвутся снаряды. Глава села Андраник Айдинян – ребенок того поколения, которое за всю свою жизнь не видело мирного дня – живет со своей семьей, женой и двумя маленькими сыновьями, и заботится о жителях Айгепара.

Жизнь в селе идет по старым обычаям. Старики ухаживают за огородами и виноградниками, молодежь отстраивает разрушенные дома и здания, дети ходят в детский сад и школу, и лишь выстрелы, которые раздаются в небе над селом каждый день, напоминают, что мир в этом месте давно уже перестал существовать.

Люди привыкли к войне. Понимаете: привыкли к войне, а вот чувство долга, ответственность перед своей родиной и перед народом дают сельчанам силы оставаться и жить на этой земле — смеяться, улыбаться и радоваться простым человеческим радостям. Это пример тому, что жизнь и любовь – сильнее всего.

Над фильмом работала большая творческая, интернациональная группа, но тон в работе задавала молодой режиссер-документалист Аракси Мурадова.

Этот тревожный, щемящий и устремленный в будущее, хорошее, спокойное будущее, фильм представлен на конкурс документального кино на фестиваль «Бородинская осень».

Казалось бы, где мы и где это маленькое армянское село, да и вообще, какое оно имеет к нам, русским, отношение?

Имеет, еще как имеет. Аракси Мурадова каждому из нас дает понять: не место войне и вражде среди человеков. Не для злобы мы появились на свет. Пусть лучше, как у нас сегодня, спорят между собой лето и осень, спорят и одаривают людей теплом, уютом и светом, и не мешают нам жить.

Андрей РАЙКИН.

НЕ ЛЮБИТЬ РОССИЮ НЕВОЗМОЖНО

Это не только мое стойкое убеждение – это мнение каждого человека на Земле. Конечно, если это Человек.

Сам, собственными ушами слышал, как патриарх Московский и всея Руси Алексий II, будучи в Дивееве на праздновании прославления мощей преподобного Серафима Саровского, сказал: «Господь Россию любит». А уж ему-то, мудрецу и старцу, многое в жизни открывалось.

Мы же, простые смертные, никак не можем разобраться: и живем подчас нелепо, и мытаримся много, и злата-серебра честным трудом не заработали, и все время отбиваемся от недругов разных, а хлеб растим, детей на ноги поднимаем, землю-матушку обихаживаем, да еще песни поем, да еще на чужие далекие боли откликаемся, да никому еще зла не пожелали.

Вот как так получается с нами? А тут вот и есть любовь Господня. И нами не видимая, и простыми итальянцами, французами, немцами… тоже. Не случайно же люди бросают свои «сытые» места и тянутся туда, где природа сурова, где не изжили себя сельские «лавочки», где шагающий с хлебом ребенок продолжает аппетитно откусывать подгорелую корочку от хлебной буханки.

По-моему, в этом хотел разобраться известный кинодокументалист Андрей Райкин, когда приступал и выпускал из своих рук на волю фильм «Марш энтузиастов».

… Маленький степной городок в Поволжье. Старые деревянные дома в центре, догнивающие хрущевки по окраинам. Провинциальной скуке и безысходности противостоят два человека – православный священник и регент хора, она же преподаватель воскресной школы.

Ситуация, которая легла в основу фильма, могла бы показаться обычной, если бы не одно обстоятельство. Священник – француз, бывший католический монах, перешедший в православие. Регент – англичанка, филолог, в прошлом протестантка.

Они влюблены в Россию и считают, что именно здесь нашли свое место на Земле.

Не пожалейте пятьдесят минут своего времени и посмотрите, а еще и послушайте, как «пришельцы» вживаются в приволжскую землю, как вместе с Богом продолжают жить на Руси.

МАТЬ И СЫН

Мы год назад договорились с заслуженной артисткой Республики Мордовия Верой Каяцкой (Прохоровой), что ее сын Никита должен будет обязательно приехать в Можайск на фестиваль «Бородинская осень».

Я тогда еще не слышал, как и Никита поет, но чувствовал: яблочко от яблони далеко не укатится. Собственно, так оно и есть.

Вера Ивановна сама по себе женщина колоритная. Про таких у нас говорят: из-под ручки посмотреть. Статная, красивая, кареглазая, ну, настоящая русская красавица. Мордовская тоже.

Родилась и выросла в необыкновенной стороне – в краю полевом и лесном. Здесь знали и знают цену хлебу и песне. Собственно, здесь люди рождаются с песней и идут с ней по жизни, ни на минуту не забывая ее, родную, душевную, искреннюю, горькую и радостную.

А с какими голосами здесь люди появляются на свет – не налюбуешься всласть, не наслушаешься вдоволь.

Когда Каяцкая поет, весь мир от ее голоса вокруг тебя увивается. Да так она слово любит, так паузы выстраивает, так акценты расставляет, что кажется, будто и не Вера Ивановна это твоей душой завладела, а твоя душа сама поет, тешится.

Этой силой наградила она и сына.

Никита молод совсем. Птенчик, а поди ж ты – Божья птаха получилась. Он только пробует песенное волшебство, а радостью одарить уже может. Да еще какой радостью – сильной, мужской. Его голосу как раз место на земле богатырской.

Его голосу и голосу матери. Вот уж Можайск порадуется!

БЕДА ЧУЖОЙ НЕ БЫВАЕТ

Горе горькое по свету шлялося – неслучайно сюда забрело…

Вряд ли сейчас у нас на Руси найдется хоть один человек, который бы не ловил вестей из Беларуси.

Нет такого среди нас, кто бы сердцем не принял народной белорусской боли.
Да и не можем мы понять, как это удалось курляндцам, пропахшим килькой, полякам, прогнившим вековым предательством, украинцам, схватившим крючок свободы, так запудрить мозги братьям нашим из Белой Руси, что те захотели изгнать из страны русский язык, обрубить славянские корни, позабыть подвиги предков своих и ринуться, сломя голову, в Европу. Рабами кинуться.
Правда, есть и среди «наших» подстрекатели. Чего один Спиваков стоит, этот скрипач, обласканный и возведенный до небес. За что – никто не может сказать. Приглянулся кому-то, подлизнулся к кому-то там, наверху московской, и вот уже его скрипка лучшая, хотя по Руси-матушке скрипачи есть вообще непревзойденные. Так вот этот самый Спиваков принародно отказался от полученного ордена Республики Беларусь. Вот, мол, я какой, я за демократию, я за вас, сопливая оголтелая толпа. И что же не отказался скрипач от этой высокой награды сразу – не возьму, мол, не заслужил, да и премию к ордену не возьму тоже.
А капельку маслица в костерок капнул. Благо, у нас эту капельку люди добрые замяли сразу же, не дали ей вспыхнуть.

И в связи с этим захотелось мне вернуться на несколько месяцев назад – в февраль, и никуда-то, а в Минск – в белорусскую столицу. Именно там с концертом выступила русская группа «САДко» – Александр Бардин, Александр Лихацкий, Владимир Макаров.

Они пели русские песни для белорусов, а белорусы подпевали ребятам на русском языке. И никто думать не думал, и знать не хотел, что за февралем придет август. Да настоящий человек и сейчас о плохом не думает.
Хотите пример? Вот что написала зрительница после концерта: «НЕ знаю, как у других, а у меня как только Бардин запел – слёзы! Ну, НАШИ славные ребята!»
Я не стал править этот коротенький текст – пусть останется таким, каким его написала зрительница, как продиктовали ей эмоции. Она братьям своим радовалась, а братья радовались ей.

Читать вторую часть