Победы, о которых забыли

Пока враги России  создают культ вымышленных достижений своих армий,  она  сама  забывает о  настоящих.

Одной из самых смешных книг, которые я читал, без сомнения стала изданная в 1936 году во Львове «Історія українського війська (від княжих часів до 20-х років ХХ ст.)». Авторы во главе с будущим советским академиком Иваном Крипякевичем  размахнулись аж на три толстых тома. Первый — про князей  Древней Руси, когда никакой Украиной и не пахло, второй — про запорожских  казаков,  и третий — про события ХХ  века. В нём рассказано,  как героически  хлопцы бились  за гору Маковка с 16 апреля по 5 мая 1915 года и на станции Круты 29-30 января 1918 года. Скажете, Маковку клятые москали в итоге захватили, взяв свыше 3 тысяч пленных, включая будущего вождя Организации Украинских националистов Евгения Коновальца? Да и под Крутами красные быстро смели  вражеский  заслон  и вошли в Киев? Так и есть: недаром  разделы этого тома регулярно завершаются подглавками типа «причина невдач» и «причини програной вїйни». Зато духовная перемога налицо!

Отечественная история впадает в другую крайность. В ней сплошь и рядом забываются выдающиеся победы, по которым можно шикарные боевики снимать. Когда Российская империя достигла зенита славы? Конечно, не в Первую мировую войну, которая её погубила и которую наш агитпроп не устаёт славить, а веком раньше – 31 марта 1814 года.  Победоносная армия во главе с императором Александром I  вступает  в покорённый  Париж – из 100 тысяч её воинов, 63 тысячи  пришли из России.

Взятие столицы Франции предшествовала битва при Фер-Шампенаузе  25 марта 1814 года. В ней 26, 5 тысяч кавалеристов, из них 22 тысячи русских изрубили 2 французских  корпуса, затем ещё  2 дивизии, взяв 75 орудий и 7 тысяч пленных. Остатки вражеских войск бежали в  Париж, где сопротивлялись уже не долго.

Парижская операция стала последним актом грандиозного наступления, в котором русские солдаты покрыли себя славой. Зачастую именно они спасали положение. Например, в решающий момент первого дня генерального сражения  под  Лейпцигом 16 октября 1813 года французская кавалерия прорвалась к ставке союзников, где русский царь находился вместе с австрийским императором и королём Пруссии. Монархи едва не попали в плен, но Лейб-гвардии казачий полк полковника Ивана Ефремова опрокинул закованных в броню кирасир, потеряв всего 19 убитыми и 34 раненными.  

Перед этим русские войска под командованием генералов Александра Остермана-Толстого,  Алексея Ермолова и двоюродного брата царя – принца Евгения Вюртембергского в боях при Кричвице и Кульме 26-29 августа 1813 года спасли главные силы союзной армии, отступавшей после поражении под Дрезденом.  Вышедший  в  её тыл  корпус Жозефа Вандама  был остановлен,  с подходом подкреплений разгромлен, а 12 тысяч французов во главе с самим Вандамом сложили оружие.  Король Пруссии Фридрих-Вильгельм III  учредил для всех солдат и офицеров отряда Остерман-Толстого специальный орден Кульмский крест.

Отдельно стоит упомянуть операцию  по освобождение Нидерландов. Хотя  в отряде будущего шефа Жандармского корпуса Александра Бенкендорфа было всего 7 тысяч человек, он успешно зачистил страну, обороняемую 27 тысяч солдатами. Умело маневрируя, русские кавалерийские отряды, создали видимость огромной армии вторжения, голландцы, недовольные правлением Наполеона, начали к ним присоединяться. Бенкендорф  ухитрился использовать в своих интересах даже британских пленных, из которых составил и ввёл в бой  отдельный  батальон.

Для Лондона их использование оказалось особо обидным. Там планировали занять Нидерланды самим, взяв реванш за неудачные десанты 1799 и 1809 гг.  Когда британцы всё же высадились, им предоставили осаждать последние оставшиеся в руках французов крепости Антверпен и Берген-оп-Зом. Первую они так и не решились  штурмовать, а при попытке взять 8 марта 1814 года вторую были разгромлены: из 3950 пошедших на штурм, свыше тысячи погибло, 2077 попало в плен, а остальные разбежались, побросав оружие. Отряд Бенкендорфа освободил страну,  потеряв  немногим более  сотни убитыми.

Успев первой и вручив корону изгнанному французами принцу Виллему Оранскому, Россия приобрела важного союзника в центре Европы. В дальнейшем союз был скреплён браком сына Виллема с младшей сестрой российского императора великой княгиней Анной Павловной, руки которой ранее не смог добиться Наполеон. Торжественную оду на их свадьбу написала восходящая звезда русской поэзии – Александр Пушкин. Нидерланды предоставили России крупные займы и стали одним из ее важнейших торговых партнёров.

Кажется, сложно задвинуть на задний  план эти и другие не менее блестящие победы, но нам это удалось. Война 1812-1814  гг., которая в мировой историографии совершенно  справедливо считается единым целым, у нас разделена на Отечественную войну – от вторжения Наполеона до его изгнания и последующие кампании. Им присвоено невразумительное название «заграничные походы», а о фильмах и речи нет. 

Считается, что удел России  –  исключительно оборона от всевозможных агрессоров, прочее же как-то случайно выходит. Начиная от разгрома Святославом Хазарского каганата в 965 году до того же взятия Парижа. Даже непонятно, каким образом тут получилась гигантская империя от Аляски до Варшавы, о неоднократных взятиях которой тоже положено помалкивать. Будь то её штурм Александром Суворовым с востока в 1794 году или Иваном Дибичем с запада в 1831-ом. Вдруг поляки обидятся? А на картину об уничтожении Михаилом Кутузовым турецкой армии под Рущуком из Стамбула протест  заявят?

Хазары на фильм о Святославе обидеться не могут –  их, как и печенегов с половцами уже не существует. Однако известно, что в каганате господствующей религией являлся иудаизм.  Не сочтут ли это за антисемитизм власти Израиля и наши раввины? 

Иногда победы «забывают» наоборот, как бы по «Патриотическим» соображениям. Особенно это видно по военно-морской истории. Много ли вы слышали про сражение под Очаковом 17-18 июня 1788 года?  В лучшем случае ему уделено несколько строк в  специальных исторических трудах, типа советской книги «Краснознамённый черноморский флот». В ней признано, что турки разгромлены, но про тех, кто командовал победителями ни слова. 

Очевидно командирские фамилии, кроме запорожского атамана Александра Головатого, подкачали: американец Джон Пол Джонс, француз Шарль Анри Нассау-Зиген, грек Панагиотти Алексиано и будущий основатель Одессы, испанец Хосе Де Рибас. Считалось идеологически неверным признать, что компания международных  авантюристов сократила турецкие эскадры на 8 линейных кораблей и больших фрегатов, а русский  адмирал Фёдор Ушаков только  на  3  линкора.

Само собой, Очаковский разгром никак не принижает достижений Ушакова. Просто в ходе встреч с Фёдором Фёдоровичем турки, когда понимали, что дело плохо, пускались наутёк и уходили на быстроходных кораблях французской постройки. Под Очаковом же они неосмотрительно атаковали в узком, изобилующем мелями проливе, за что и поплатились.  Однако наверху приказали  сражение замалчивать, что до сих  пор и происходит.

Похожая история произошла с подвигами двух бригов, носящих одинаковое название «Меркурий». Один воевал на Чёрном море и смог уйти от двух погнавшихся за ним турецких линейных кораблей,  умело маневрируя и ведя огонь по их мачтам. Второй на Балтике захватил сперва  29 торговых судов Швеции, а затем 2  корабля её военного флота, один из которых – 44-пушечный фрегат «Венус» вдвое превосходил его по количеству орудий. Успехи этого брига забыты, хотя они имели место на 40 лет раньше и черноморский «Меркурий» назван, как раз,  в честь балтийского.

И потому, что им командовал этнический шотландец Роберт (на русской службе Роман) Кроун, а черноморским уроженец белорусского Дубровно Александр Казарский, и потому, что судьба обоих командиров сложилась по разному. Кроун, получив трофейный «Венус», успешно воевал и на нём, захватив помимо прочего 64-пушечный шведский линейный корабль «Ретвизан». Он дослужился до полного адмирала, скончался на 88-ом году жизни и даже пережил 36-летнего Казарского. Согласно наиболее распространённой версии, капитана отравили флотские коррупционеры, с которыми он боролся по личному поручению Николая I.

Смерть во цвете лет (как и  тюрьма или, на худой конец, опала) в глазах российского общества предпочтительнее долгой и успешной службы. Потому в эскадрах Российской империи и СССР плавало 3 корабля «Казарский» и 4 «Память Меркурия», разумеется, черноморского. Имя же Кроуна не всякий флотский историк вспомнит.

Командир участвовавшего в русско-японской войне минного заградителя «Амур» имел идеально русскую фамилию Иванов, но ему повезло ещё меньше, чем Кроуну. У шотландца хотя бы место захоронения на Смоленском лютеранском кладбище Санкт-Петербурга известно, а Фёдор Николаевич после выхода в отставку в 1915 году  словно исчез. Никто не знает ни обстоятельств его кончины, ни места упокоения. Между тем, за всю историю России после Крымской войны, «Амур» самый эффективный её корабль. В ходе обороны Порт-Артура с 30 апреля по 2 мая на его минах погибли 2 из 6 современных японских броненосцев и 2  миноносца.

От одного «Амура» японцы пострадали больше, чем от всего остального русского флота вместе взятого. Погибший броненосец «Хацусэ» водоизмещением 15,7 тысяч тонн, крупнейший вражеский корабль, который мы топили когда-либо. Иванов продемонстрировал исключительную храбрость и выдержку (ставил мины перед носом у врага, отделённый от него лишь туманом), а также посмел проигнорировать нелепое распоряжение начальства (ему запретили устанавливать заграждение вдали от берега, чтобы не подвергать риску нейтральные корабли).  Тем не  менее, и его победа известна лишь узкому кругу. В отличие, скажем, от крейсера «Варяг», который, несмотря на героизм экипажа, по объективным причинам в японцев ни разу не попал.

Крейсера «Дмитрий Донской», «Рюрик» и «Светлана», также как и «Варяг», погибшие в бою с многократно превосходящими силами японцев, наоборот, во вражеские корабли попадали не раз, но про них не сочиняют песни и не снимают картины. «Рюрик» и другие крейсера Владивостокского отряда исправно топили, снабжавшие японцев транспорты. На одном из них – пароходе «Хитати-Мару» ушли на дно 1095  солдат и 3 осадных орудия, которые направлялись к осаждённому  Порт-Артуру, однако и это никому неинтересно. 

Думаю, нашим киношникам и пропагандистам стоит вспомнить, анекдот про бывалого сержанта, который, услышав от молоденького солдата, что его долг отдать жизнь за Родину, разъясняет: «Твой долг, чтобы наш враг отдал жизнь за свою родину!»