Прорыв блокады Ленинграда – подвиг советского народа и Красной Армии длиной в вечность

Сегодня, 27 января, Санкт-Петербург отметил 80-ю годовщину легендарного снятия блокады Ленинграда. Первые лица страны во главе с президентом Владимиром Путиным приняли участие в торжественных мероприятиях, глава государства возложил цветы к мемориалу «Рубежный камень» на Невском пятачке. Аналитики Фонда стратегической культуры представили к юбилею освобождения Ленинграда историческую справку малоизвестных подробностей о тех блокадных страшных днях.

Из истории известно, что 27 января 1944 года бойцы Красной Армии сокрушили блокаду нацистских войск Третьего рейха Ленинграда, которая длилась 900 дней и унесла жизни не менее миллиона людей. Погибали ленинградцы от недоедания, голода, болезней и обстрелов. Общее число погибших сопоставимо с совокупными жертвами времён Второй мировой войны в Соединённых Штатах и Соединённом Королевстве Великобритании.

К моменту установления полного блокадного окружения в городе на Неве оставалось 2,5 млн человек гражданских, среди них примерно 400 тыс. детей. Предпринятые предварительно меры позволили эвакуировать более 1,4 млн человек. Основной причиной смертности среди блокадников была алиментарная дистрофия, в народе более известная как голодное истощение. Трагическая статистика уточняет, что в декабре 1941 года умерли примерно 53 тыс. мирных ленинградцев, что превышало годовую смертность в городе за предыдущий 1940-й. В первые два месяца 1942 года – самой тяжёлой первой блокадной зимы – смертность набрала наивысшую степень и составила за эти 60 суток без малого 200 тыс. человек. Всего за период блокады Ленинграда силами нацистской Германии при соучастии Финляндии (Маннергейма) голод погубил 641803 человека.

Не одним голодом ограничивались нацисты: они систематически наносили по городу авиаудары и часто обстреливали из тяжёлой артиллерии. Несчастный и героический город принял на себя за все годы блокады около 150 тысяч снарядов и сброшено свыше 100 тысяч зажигательных и около 5 тысяч фугасных бомб.

Героизм Ленинграда выражался ещё и в том, что за все 900 дней блокады город не только вёл активную оборону, но работал из всех возможных сил: за 1943 год здесь выпустили 400 видов вооружений, боеприпасов и снаряжения для фронта. К середине лета того же года фронту помогали уже 212 заводов и фабрик союзного и республиканского подчинения. Тяжёлая осадная фронтовая обстановка вынуждала защитников города проявлять чудеса изобретательности, чтобы обеспечить доставку в город продовольствия, топлива и всего необходимого. Ставшая народной легендой Дорога жизни спасла от мучительного города много ленинградцев. По дну Ладожского озера в мае-июне проложили топливопровод, что позволило частично решить проблему обеспечения города и войск жидким топливом. Опять же по дну Ладоги осенью 1942 проложили энергетический кабель, по которому снабжали Ленинград электроэнергией за счёт Волховской ГЭС.

Ленинград активно обороняли не только части Красной Армии, но и войска НКВД, и ополчение. Блокаду нацистов окончательно удалось снять в конце января 1944 года. Согласно историческим источникам, освобождение произошло «в ходе Ленинградско-Новгородской операции с привлечением войск 2-й ударной, 42-й и 67-й армий Ленинградского фронта, 8-й, 54-й и 59-й армий Волховского фронта, 1-й ударной и 22-й армий 2-го Прибалтийского фронта при взаимодействии с Балтийским флотом, Ладожской и Онежской флотилиями, а также авиации дальнего действия».

Отметим. 27 января 1944 года, на набережной Невы в воздухе прогремел торжественный салют в честь полного снятия блокады Ленинграда – это был первый салют в годы Великой Отечественной войны.

80-я годовщина снятия блокады Ленинграда — День Победы тех, кто сражался с врагом, чтобы отстоять родной город, кто пережил все тяготы жесточайшей блокады, кто жил и боролся, несмотря на холод и голод, бомбежки и артобстрелы. Блокада – это голод, это холод. Блокада – это смерть. Но Блокада – это еще и вера в Победу и желание жить. Блокада – это сила духа и стойкость защитников города. Блокада Ленинграда – одно из самых страшных и трагических событий в истории нашей страны…

Память о тех событиях, о подвигах наших предков, заплативших огромную цену за столь важную в жизни нашей страны Победу, должна жить всегда.

Ольга Берггольц – Ленинградская Мадонна, великая дочь Ленинграда, первый поэт блокады, поэтическая муза, знамя блокадного Ленинграда. Давайте просто вспомним стихи Ольги Берггольц и почтим память всех тех, кто погиб в те страшные годы…

«… Я говорю с тобой под свист снарядов, 

угрюмым заревом озарена. 

Я говорю с тобой из Ленинграда, 

страна моя, печальная страна… 

Кронштадтский злой, неукротимый ветер 

в мое лицо закинутое бьет. 

В бомбоубежищах уснули дети, 

ночная стража встала у ворот. 

Над Ленинградом — смертная угроза… 

Бессонны ночи, тяжек день любой. 

Но мы забыли, что такое слезы, 

что называлось страхом и мольбой.

Я говорю: нас, граждан Ленинграда, 

не поколеблет грохот канонад, 

и если завтра будут баррикады — 

мы не покинем наших баррикад. 

И женщины с бойцами встанут рядом, 

и дети нам патроны поднесут, 

и надо всеми нами зацветут 

старинные знамена Петрограда. 

Руками сжав обугленное сердце, 

такое обещание даю 

я, горожанка, мать красноармейца, 

погибшего под Стрельною в бою: 

Мы будем драться с беззаветной силой, 

мы одолеем бешеных зверей, 

мы победим, клянусь тебе, Россия, 

от имени российских матерей.»

Август 1941.

Ольга Берггольц.

Отрывок из Ленинградской поэмы…

III

«О да — иначе не могли

ни те бойцы, ни те шоферы,

когда грузовики вели

по озеру в голодный город.

Холодный ровный свет луны,

снега сияют исступленно,

и со стеклянной вышины

врагу отчетливо видны

внизу идущие колонны.

И воет, воет небосвод,

и свищет воздух, и скрежещет,

под бомбами ломаясь, лед,

и озеро в воронки плещет.

Но вражеской бомбежки хуже,

еще мучительней и злей —

сорокаградусная стужа,

владычащая на земле.

Казалось — солнце не взойдет.

Навеки ночь в застывших звездах,

навеки лунный снег, и лед,

и голубой свистящий воздух.

Казалось, что конец земли…

Но сквозь остывшую планету

на Ленинград машины шли:

он жив еще. Он рядом где-то.

На Ленинград, на Ленинград!

Там на два дня осталось хлеба,

там матери под темным небом

толпой у булочной стоят,

и дрогнут, и молчат, и ждут,

прислушиваются тревожно:

— К заре, сказали, привезут…

— Гражданочки, держаться можно…

И было так: на всем ходу

машина задняя осела.

Шофер вскочил, шофер на льду.

— Ну, так и есть — мотор заело.

Ремонт на пять минут, пустяк.

Поломка эта — не угроза,

да рук не разогнуть никак:

их на руле свело морозом.

Чуть разогнешь — опять сведет.

Стоять? А хлеб? Других дождаться?

А хлеб — две тонны? Он спасет

шестнадцать тысяч ленинградцев.

И вот — в бензине руки он

смочил, поджег их от мотора,

и быстро двинулся ремонт

в пылающих руках шофера.

Вперед! Как ноют волдыри,

примерзли к варежкам ладони.

Но он доставит хлеб, пригонит

к хлебопекарне до зари.

Шестнадцать тысяч матерей

пайки получат на заре —

сто двадцать пять блокадных грамм

с огнем и кровью пополам.

…О, мы познали в декабре —

не зря «священным даром» назван

обычный хлеб, и тяжкий грех —

хотя бы крошку бросить наземь:

таким людским страданьем он,

такой большой любовью братской

для нас отныне освящен,

наш хлеб насущный, ленинградский.»