Стратегия неожиданностей

Не сложно заметить, что западная политическая стратегия сводится к схеме сочетания договоренностей и дальнейшего игнорирования этих договоренностей после того, как это становится невыгодным. Консенсус с Советским Союзом с одной стороны создал условия для его быстрой деградации, и как только этот процесс зашел слишком далеко, никто и не вспомнил о договоренностях. После распада СССР в отношении России американская и британская стратегия принципиально не изменилась. Вначале действуют некие неформальные правила, которые однако внезапно нарушаются, как только действия этих правил становятся невыгодными.

Украина после распада СССР была «нейтральным государством», где свои интересы обеспечивали как США и Евросоюз, так и Россия. Однако к 2013 году в США и Европе пришло понимание, что интересы России с этой территории должны быть выдавлены. Это выражалось в так называемой «евро-ассоциации» Украины. Поскольку политически процесс пошел не гладко, интересы России на Украине были жестко выбиты методом госпереворота. Причем украинское и российское руководство вело себя довольно лояльно, потому что были обещаны переговоры. Однако, договоренности никто соблюдать не собирался.

Начиная войну в Сирии российское руководство готовилось воевать с прокси-войсками, действующими в американских интересах (в том числе), однако, никто не ожидал, что американская армия начнет наносить удары по российским «прокси». Договариваясь или подразумевая некие правила, нужно обязательно рассчитывать, что консенсус имеет ситуационный и крайне ограниченный характер. Как правило, завтра (или еще раньше) все будет проигнорировано. Используется стратегия неожиданностей, при которой оппоненту наносится удар, которого он не ожидает с точки зрения неформальных действующих правил или договоренностей. Это вообще довольно характерно для «политического пуританства».

С одной стороны лицевые мышцы оппонента демонстрируют расположение (дипломатия), с другой стороны сжатый в руке кинжал (спецслужбы и армия) постоянно наготове. Война в Донбассе начнется не тогда, когда все будут к ней готовы, а тогда, когда будут достигнуты принципиальные договоренности о неприменении силы. Минские соглашения были весьма показательны с точки зрения их функциональной бесполезности.

В операциях по разрушению Югославии, Ирака и Ливии сочетание договоренностей и террора было проявлено очень характерно. Лидеры атакуемых государств постоянно договаривались, но в результате эти договоренности привели лишь к устранению лидеров.

Руководство Сирии совершенно справедливо с 2011 года не рассчитывает на договоренности, потому что они принципиально ничего не стоят. Удары по Дамаску будут произведены не тогда, когда о них кричат, а тогда, когда это будет внезапно. Американская стратегия сочетает притворные договоренности и элемент неожиданности в смысле внезапного нарушения этих соглашений. Характерна в этом плане иранская «ядерная сделка» или процесс ликвидации химического оружия в Сирии. Лидер КНДР о чем-либо договариваясь с администрацией США пусть не рассчитывает, что даже при соблюдении некоторых американских требований, его оставят в покое.

Бойцы российской ЧВК, погибшие в результате американского удара и российские военные, погибшие в результате крушений нескольких пассажирских самолетов, пострадали из-за серьезной недооценки общей ситуации. Американцы принципиально недоговороспособны, они лишь делают вид, что принимают некие формальные условия. Далее просто высматривается некая незащищенная точка (уязвимость), после чего это используют. В отличие от России, у американской стороны нет сомнений в том, против кого они воюют. Хоть напрямую, хоть при помощи прокси-войск «по доверенности».

В случае военно-политических неудач переговоры используются исключительно для создания себе льготных условий на некий период. Затем попытки получить нужный стратегический результат внезапно повторяются. 

Древнекитайский военный теоретик Сунь Цзы был уверен, что «правило ведения войны заключается в том, чтобы не полагаться на то, что противник не придет, а полагаться на то, с чем я могу его встретить; не полагаться на то, что он не нападет, а полагаться на то, что я сделаю нападение на себя невозможным». Важно понять следующее, договариваясь о военной безопасности с США и НАТО вы практически на деле ни о чем не договариваетесь.

Сдерживают агрессивные устремления исключительно военные технологии и хорошо организованное, интеллектуально развитое, морально здоровое население. Вот над этим-то и стоило бы в первую очередь поработать. Необходимо внутренне форсированно развиваться даже в условиях острого внешнего военно-политического кризиса. Прекращать быть западным военно-политическим симулятором и «экономическим пастбищем» для представителей тех стран, которые не желают добра России.