В преддверии второго тура выборов в Молдове народ пугают Игорем Додоном

В воскресенье должен состояться второй тур президентских выборов в Молдове. На пост главы государства претендуют нынешний президент Игорь Додон и лидер проевропейской (прорумынской) партии PAS («Действие и солидарность») Майя Санду. Положение кандидатов перед 15 ноября оценивается как 50/50. Поэтому, исчерпав ещё две недели назад все предвыборные агитационные слоганы о благах евроинтеграции, противники Игоря Додона начали усиленную кампанию по его очернению. Сначала пошли слухи, потом сообщения в соцсетях, а потом и в СМИ о переводе госказначейством 20 миллионов евро на счёт Додона в российском «Альфа-Банке». Игорь Додон рта не успел раскрыть, как эту информацию аргументировано опроверг Минфин. После официального сообщения финансового ведомства ни у кого не осталось и капли сомнений, что это был крайне неудачный ход румынских политтехнологов, работающих на Санду.

Накануне запугивать электорат Игорем Додоном начал лидер «Нашей партии» и примар (мэр) Бельц Ренато Усатый. У него очень ревнивое отношение к действующему президенту. Оба делят пророссийски настроенный электорат. Бельцкий градоначальник (прим. — русскоязычные Бельцы, без учёта приднестровских городов, второй по величине, численности населения и значимости населённый пункт Молдовы) в первом туре занял третье место, набрав 16,9% голосов. Мог, кстати, и больше, если не начал бы заигрывать с «комбатантами» (участниками молдо-приднестровской войны на стороне Кишинёва) и откровенно оскорблять Додона. Во втором туре его электорат либо вообще не пойдёт голосовать, либо отдаст предпочтение действующему главе государства. Для того, чтобы понизить активность своих сторонников во втором туре, Усатый опустился до информационной провокации. Он заявил, что в случае победы Игоря Додона его сторонники устроят такие массовые гуляния, что потом необходимо будет неделями очищать города, включая столицу и Бельцы. В случае же поражения Додона те же люди готовы на «молдавский Майдан» с ещё худшими последствиями. Усатый, правда, не учёл четырёх нюансов.

Первый – слово «Майдан» у пророссийского электората в Молдове исключительно ассоциируется со сторонниками Майи Санду.

Второй – у её апологетов уже есть опыт разгрома административных зданий в центре Кишинёва в апреле 2009 года. После тех событий здания парламента, президенетуры и Академии наук ремонтировались несколько лет. Санду и вплыла в молдавский политистеблишмент как раз после апрельских событий 2009 года, когда все лидеры «Альянса за европейскую интеграцию» дружно открещивались от организации погрома и участия в нём своих сторонников. К слову, полностью устраивавший до тех пор Запад «коммунист» Владимир Воронин сделал опрометчивый шаг, подписав 18 марта (за три недели до погромов в Кишинёве) совместное со своими тогдашними коллегами из России Дмитрием Медведевым и Приднестровья Игорем Смирновым заявление. Согласно ему, миротворческая операция на берегах Днестра в тогдашнем (и нынешнем) её формате должна продолжаться до полного урегулирования молдо-приднестровского конфликта.

Принципиальными отличиями от разворачиваемой в Нагорном Карабахе миротворческой миссии были три принципиальных момента, обеспечивших её успех. Во-первых, создавалась Зона безопасности (прим. — зона боевых действий во время войны 1992 года и неширокая полоса на северной границе между Приднестровьем и Молдовой, незатронутая войной), в которой кроме миротворцев и сил охраны общественного порядка не должно было быть вооружённых людей. Штатное оружие правоохранителей с обеих сторон жёстко контролируется в рамках миротворческой операции. В зоне карабахского конфликта ни Зоны безопасности, ни отвода войск с занятых ими позиций, согласно трёхстороннему соглашению «Пашинян-Путин-Алиев» не предусмотрено. Второе отличие – уникальность формата миротворческой операции. В ней задействованы контингенты воевавших сторон. Третье – Приднестровье является полноценным (можно сказать, что и главным, наряду, с Молдовой) участником переговорного процесса относительно статуса (по сути, своей судьбы) в отличие от Нагорного Карабаха, интересы которого в рамках Минской группы ОБСЕ не может полностью обеспечить даже Армения, не являясь сопредседателем Минской группы ОБСЕ.

Отсюда вытекает третий фактор лживости Усатого о «Майдане», готовящемся в Молдове в ночь с 15-е на 16-е ноября. В непризнанной Приднестровской Молдавской Республике три официальных языка (молдавский, русский и украинский) и разрешено двойное (тройное, четверное и т.д.) гражданство. Власти ПМР 1 ноября не только не препятствовали участию приднестровцев в выборах президента откровенно недружественной страны, но и открыли, напрочь закупоренную в связи с COVID-19, границу с Молдовой. Её, правда, перекрыли с другой стороны. «Комбатанты» и депутат парламента от PAS (партия Майи Санду) Игорь Гроссу блокировали автотрассы, связывающие Молдову с ПМР. Нашёлся в среде «комбатантов» и человек, который распылил слезоточивый газ на избирательном участке, где должны были голосовать приднестровцы. То есть, деление на «своих» и «чужих», как первая вспышка всех «майданов», уже произошла. Электорату Додона вместе с бывшими «усатовцами» в случае победы Санду остаётся только стойко стоять за свои права. К слову, понимая, что всё зависит теперь от голоса русскоязычного избирателя (он был мало активен в первом туре), Майя Санду заявила: «Я гарантирую вам, что в должности президента я обеспечу полное соблюдение ваших прав, включая право на использование вашего родного языка и обучение на вашем родном языке. Никто не собирается закрывать русские школы или ограничивать сферу применения русского языка». Обещания вполне реализуемые – русские школы единичны, а «сферу применения русского языка» дальше кухни не ограничишь.

Четвёртый прокол Ренато Усатого заключается в том, что именно Майя Санду ещё в начале предвыборной кампании предупредила всех, что выведет своих сторонников на улицы, если итоги выборов сложатся не в её пользу. Додон ни о чём подобном не заявлял.

Стоит заметить, что, благодаря Игорю Додону, удавалось решать периодически возникавшие проблемы во взаимоотношениях между Кишинёвом и Москвой. Он был частым гостем в российской столице, когда всплывали российско-молдавские «недоразумения». В Молдове уже подзабылись не столь давние акции протеста тамошних аграриев, устраивавших «парады» сельхозтехники в столице и обещавших засыпать ступени парламента сгнившими, из-за невозможности экспортировать в Россию, овощами и фруктами. Россия снова среди первых торговых партнёров Молдовы.

Что же касается приднестровской тематики, то за время президентства Игоря Додона он семь раз встречался со своим приднестровским коллегой Вадимом Красносельским. Во времена правления «Альянса за европейскую интеграцию» лидеры Приднестровья предпочитали встречаться с премьер-министрами Молдовы. Тогдашний молдавский президент Николай Тимофти запомнился лишь антироссийскими и антиприднестровскими заявлениями и к переговорам с Тирасполем не тяготел. Майя Санду, ещё не будучи президентом, уже заявила, что намерена разговаривать с Приднестровьем исключительно с позиции силы. Не исключила, кстати, и военную…

Сергей Трофименко специально для ANNA-News