О финансовом вампиризме (практика экономических колоний)

Известный российский экономист Валентин Катасонов недавно оценил работу в России розничных торгово-продовольственных сетей. Его суждения сводятся к следующему. Розничный товарооборот находится в руках крупных компаний, принадлежащих иностранцам или зарегистрированных в оффшорах. Это является постоянными потенциальными рисками для национальной безопасности. Конкуренция, вероятно, в перспективе приведет к укрупнению бизнеса одних и поглощению или продаже бизнеса других. После чего, в результате картельного сговора будут устанавливаться максимально возможные цены для российского потребителя (они и сейчас не малые – ред.).

Иностранные торговые посредники фактически диктуют свои условия российскому товарному производителю на территории России. Кому же принадлежит российская пищевая промышленность? По мнению российского эксперта, доля иностранного уставного капитала в пищевой промышленности РФ в 2015 году составила 57,7%, в некоторых случаях иностранцы контролируют 100% крупных предприятий. В целом, Валентин Катасонов уверен, что иностранный и оффшорный капитал контролируют 2/3 пищевой промышленности на территории России. Это иностранцы и «россияне из оффшоров», которые в своих подходах мало чем отличаются от иностранных граждан.

В частности, иностранцам принадлежит не менее половины промышленных производств в таких отраслях как производство мясных и молочных продуктов. Не менее 42% производства консервированных продуктов в России принадлежат лишь двум компаниям Pepsi и Coca-Cola. Эти же две компании доминируют и в производстве безалкогольной продукции. Крупные игроки на рынке производства сахара в РФ — французы. Очень много иностранцев и оффшоров в производстве алкоголя и табачной продукции. Таким образом, российский мелкий и средний производитель на территории России сталкивается с двумя важными моментами: иностранными крупными компаниями и иностранными торговыми сетями. Это уже не говоря о том, что часть аграрного сектора — это тоже собственность иностранного капитала.

Тем временем, из телевизоров население убеждают, что в стране происходит импортозамещение. Однако, это не замещение, а перераспределение в соответствии с интересами все того же иностранного капитала, имеющего солидный вес в производстве и торговле на территории России. Между тем, вопросы засилья иностранного капитала в стратегических отраслях вообще не рассматриваются на правительственном уровне.

Страна ведет жизнь экономической резервации, где иностранцы спокойно используют человеческие и природные ресурсы, определяют цены для туземцев и стабильно выводят прибыль. Однако, иностранный выгодополучатель не только диктует цены российскому потребителю, но и занимается финансовым вампиризмом. Однако, если правительство лишь молится на иностранные инвестиции и лишь обеспечивает нужные условия для иностранных выгодополучателей, это означает, что это не правительство, а банальная администрация. В этом плане стратегическое направление экономической политики России и Украины не слишком отличаются. Это всего лишь различные субъекты одной и той же «экономической колониальной системы».

Несмотря на ведущуюся против Российской Федерации финансово-экономическую войну (санкции), иностранный выгодополучатель на территории России никак не пострадал, он продолжает получать прибыль даже при падении реальных доходов населения РФ и стабильно выводить прибыль за границу. Импортозамещение в продовольственной отрасли свелось к обычной пропагандистской кампанейщине. В этом не сложно убедиться, посетив местные торговые сети. Иностранные владельцы и их российские конкуренты из оффшоров ведут против населения ценовую войну, выжимая как воду из губки, значительно обесценившиеся деньги. Конкуренция? За то кто эффективнее выжмет.

На этом фоне правительственные чиновники реализовывают «Стратегию национальной безопасности». Курс национальной валюты «устанавливает рынок», отток капитала продолжается, иностранный бизнес зарабатывает, а США и Евросоюз усиливают санкции. Главная причина российского кризиса не в санкциях, а в собственной системной финансово – экономической несамостоятельности (ничтожности).