Самое важное

Самое важное для России сейчас происходит не на Ближнем Востоке (хотя и это важно), а внутри страны и на территории Малороссии (Украины). Это генеральное направление от которого будет зависеть стратегическая стабильность Российской Федерации как государства. Сирия важна количеством затраченных там усилий по сдерживанию части американской администрации в интересах другой части американской администрации, но не более. Российские военные специалисты помогли устоять законному правительству на части территории Сирии — это максимум, выше которого подняться будет сложно.

По крайней мере, оказалось, что в Сирии политический успех возможен лишь с опорой на учет интересов Ирана и Турции. Именно в этом составе и возможна совместная работа для стабилизации в регионе, к чему иные участники военно-политических процессов совершенно не стремятся.

Иран и Израиль находятся в состоянии необъявленной войны на сирийской территории, США и Россия, между прочим, в похожем положении. Когда российские официальные лица говорят о каких-то партнерах, сразу хочется обратить их внимание на ближнее российское зарубежье. Особенно, на процессы, протекающие на территориях таких стран, как Азербайджан, Армения, Грузия, Казахстан, Украина и в ближайшей перспективе, очевидно, Белоруссия. Турция в своем регионе воюет с проамериканскими курдами. Однако, это все гораздо дальше, чем то, что происходит в Малороссии.

Отделившийся от Киева Донецк находится под хроническими обстрелами. Николай Васильевич Гоголь не дожил до такого позора, при котором современная «Донецкая Сечь» вынуждена сдерживать современных бусурман, перед которыми танцуют гопака нанятые за 30 серебренников украинцы. Кое — что сделано на юге, Крымский мост открыт, что у «партнеров» естественно вызывает исключительно негативную реакцию (потому что добра России никто из них реально не желает).

Власть на Украине как принадлежала так и принадлежит проамериканским марионеткам, которые периодически взбадриваются точно такими же зависимыми ручными радикалами. Реальные перспективы на территории Малороссии зависят от усиления или ослабления Российской Федерации как государства. Московское царство лишь тогда сумело помочь населению Малороссии, когда само крепко стало на ноги.

Опыт Украины, Армении и Грузии показывает, что современные политические технологии стремятся к тому, чтобы назначать руководство страны на улице. Это лишь вопрос качества организации, активности или пассивности органов государственной безопасности и сотрудников иностранных посольств, которые дипломатией занимаются лишь ради прикрытия или в свободное от основной работы время.

Играя черными на чужой доске по чужим правилам такие игры принципиально не выигрываются. Играешь с ними в классические шашки, а они с тобой играют «в Чапаева». Тем временем, уже и на Кубе произошло очередное падение пассажирского самолета, объявлен национальный траур.

Как только иранская тема будет окончательно разыграна, украинский вопрос автоматически начнет резко обостряться. До выборов президента Украины (31 марта 2019 года) у Петра Порошенко имеется лишь один шанс остаться — развязать широкомасштабную быструю победоносную войну в Донбассе. В остальных случаях ему придется покинуть территорию Украины и либо продать, либо отдать свой бизнес.

Поскольку кандидатура президента Украины определяется не в Киеве, у американской администрации реализуется решение небольшой головоломки: как рискнуть головой Порошенко в последний раз, принципиально ничего не теряя территориально. Так что, самое важное для Москвы — это внутренняя ситуация в стране и ситуация на границе с Украиной, все остальное — дела важные, но более второстепенные.

Основная интрига на иранском направлении — как скоро высшая политическая власть там окажется в руках крайних радикалов и как долго европейские страны будут сдерживать США и Иран в плане широкомасштабного вооруженного столкновения. Политическая позиция с Ираном очевидно будет проторговываться.

Второй основной вопрос: будет ли Китай реально защищать свое иранское сырьевое поле. Не дипломатически конечно, а в чисто военном смысле. Опыт Северной Кореи и Донбасса показал, что американскую политику приостанавливает лишь вероятность чисто военного отпора. Все остальное — не более, чем пропагандистское прикрытие.  Взывать к разуму, морали или международному праву — абсолютно бесполезное занятие.